Приручи меня

Безудержным… потому что громкие шлепки наших тел, напоминали отбойный молоток. Необузданным… потому что всё чаще, мои стоны превращались в крики удовольствия. А голос Феликса срывался на почти животный рык.

Причёска, макияж, потраченное время на сборы — всё это было так неважно, ведь я сгорала в руках этого мужчины. Могла изобразить на голове, что-то простое, не вычурное, могла накраситься сама, лишь бы продлить те минуты блаженства, которые он мне дарил.

Я вообще не хотела идти на этот званый ужин, испугавшись откровений Германа…

И лучше бы мы и правда остались дома, не вылезая из постели, потому что ужину суждено было превратиться в катастрофу.

Правда я ещё этого не знала…

Глава 21

Феликс

Герман ждал на улице прямо перед домом, прислонившись к капоту моей машины. Как всегда собранный, спокойный и до зубного скрежета оптимистично настроенный. Никогда не понимал, как он умудрялся различать людей, видеть их нутро и при этом в каждом, буквально в каждом человеке находить что-то светлое.

Чёртов мозгоправ жил будто в иной реальности и ненароком подталкивал меня к этому краю.

— Почему мы не можем поехать все вместе? — с издевательской ухмылкой поинтересовался он, когда я подошёл ближе. — Гонять две машины не очень целесообразно.

— Потому что не можем, — беззлобно огрызнулся на брата, хотя внутри всё ещё бурлило негодование.

Понимал, что злиться на него пустая трата времени. Что он не Давид!

А Соня… Соня не моя бывшая. И вся ревностная ситуация не должна была портить вечер.

Мне вообще нужно было учиться самоконтролю. Ревность, злость, поспешно сделанные выводы — однажды уже сыграли со мной злую шутку. И у меня был целый год, чтобы осознать это.

— Как я понимаю, вы с Соней очень бурно мирились и хотите теперь побыть вместе?! — скрестив руки на груди, Герман слегка подался в мою сторону, пытливо уставившись мне в лицо. — Или ты поспешно включил инстинкт собственника и не хочешь, чтобы рядом с твоей женщиной находились чужие мужчины?!

Он откровенно высмеивал меня, а я не мог заткнуть его. Переубедить, что во мне не было такого нелепого чувства, как ревность. Или было? Чёрт…

— Заткнись, — все аргументы против позиции Германа где-то терялись, не желая складываться в логическую цепочку.

Я поспешил отвернуться лицом к дому, став к Герману вполоборота. Нечего было применять на мне свои психологические приёмы, у него подопытных кроликов целая клиника. А меня лечить не стоило.

— Это глупо, брат… думать, что Соня и я…

— А вот ты тогда не провоцируй во мне глупость, — я повторил позу за братом, только свой взгляд я устремил не в ответку на Германа, а на лестницу, ведущую к дому.

— Ты же знаешь, что твоя бывшая не изменяла тебе с Давидом, — вдруг ковырнул болезненную рану Герман.

— Почему ты говоришь об этом? — одарил его хмурым взглядом.

— Потому что ты во всём видишь подвох, а я лишь напоминаю, что его нет. Не было тогда! И сейчас не будет! Учись доверию, брат!

Чёртов учитель…

— Я сам разберусь с собой и со своей женщиной. Спасибо, что посодействовал её появлению в моей жизни, но дальше мы сами.

— Значит, всё-таки твоя женщина?! — зацепился за моё признание он. — А ты сказал ей о том, что сам отдашь долг её брата? — негромко уточнил Герман.

— Пока нет…

— Почему ты медлишь? — Герман приблизился вплотную. — Я, конечно, связался с её братом, сказал ему, что больше он ничего не должен… И чтобы он позвонил сестре и успокоил её. Но всё же ты должен с ней поговорить, раз уж вызвался. Соня должна знать, как попала сюда.

— Поздно ты вспомнил о чести, братик, — заговорил еле слышно, потому что Соня уже пересекла порог парадного входа. — Я поговорю с ней чуть позже, — пообещал отмахнувшись.

А потом все мысли до единой покинули голову, потому что чем больше она приближалась, тем сильнее мной овладевало восхищение.

Тёмно-красное, почти бордовое платье, которое я подобрал, смотрелось на ней идеально. Причёску, которую я испортил, она быстро поправила, подколов локоны сверху. Макияж был неброским, но глаза Сони сияли, а припухшие, истерзанные мной губы смотрелись сексуально и чертовски соблазнительно.

Она была прекрасна… Так красива, словно королевского рода.

Герман присвистнул, и я наградил его тяжёлым взглядом.

— Всё, ладно, я понял, — усмехнувшись, брат выставил руки вперёд и попятился к своей машине. — Увидимся на ужине, — отсалютовал мне. Восторженно показал большой палец Соне, а потом сел за руль и поспешно уехал.

— Я готова, — судорожно выдохнула девушка приблизившись. — И я очень нервничаю.

Это и правда было так. Её пальчики дрожали, когда она вложила их в мои ладони.

— Ты прекрасна… И плевать на то, кто и что скажет. Ужин лишь формальность… что я не один.

Склонившись, прикоснулся губами к её шее. Заскользил вверх к щеке, а потом жадно накрыл её губы.

— Прошу! — спустя минуту распахнул для неё дверцу.

— Без водителя? — изумилась она. — Я думала, вельможа Феликс никуда не ездит без шофёра, — поёрничала она, подбирая подол платья и устраиваясь в кресле.