Приручи, если сможешь

— Вы, оба! — сначала на Ника, затем на Герасимова. — На выход. Все свои дела с Региной Викторовной будете решать завтра.

Ни дать, ни взять отец раньше времени с дачи приехал.

Как можно незаметнее киваю Нику и вижу полнейшее разочарование в его взгляде. Ну, извини, дружок, бои без правил в наше с тобой общение не включены.

— Я позвоню, Регин.

Аккуратно обогнув Верова уходит. Тот в свою очередь молча ждёт действий Богдана, который застыв каменным изваянием, не высказывает ни малейшего желания подчиняться.

— Ты меня слышала? — блин, а я-то в чем виновата, что в меня летит эта веровская ледышка? Ах, да… моя голая задница…

Разворачиваюсь, ну, естественно, чтоб заценили во всей красе и, как мне кажется, логично завершаю:

— Вторая неделя января…

Подхватываю букет и скрываюсь в спальне, конечно же, припадая ухом к двери.

— Выйдем, — такой же холодный голос Верова.

Хлопок двери. Тишина. Чёртов конспиратор!

Натягиваю домашние джинсы, рубашку, выбегаю в прихожую в надежде все-таки стать свидетелем беседы, а не пробы сил.

Моя бедная дверь выполнившая сегодня месячную норму вновь распахивается, Иван Сергеевич быстро заходит внутрь, заботливо её прикрывая и закрывая на замок. Одобрительно осматривает меня с ног до головы, интересуясь:

— Пригласишь?

А?.. Спасибо, а то я уже начала чувствовать себя гостьей в собственной квартире.

— Конечно, — а что еще остается делать?

Направляюсь в гостиную. Торможу, вспоминая, что там… как бы слишком романтично — свечи, подушки, угощения…

— Что? — Ветров вовремя успевает притормозить.

Ну, как что? У меня для вас, Иван Сергеевич, сложный выбор, вы что предпочитаете — спальню или кухню? По глазам вижу, что кухня сподручнее.

— Сюда.

И далее в течение десяти минут я выслушиваю лекцию об ужасающей некометентности охраны нашего жилого комплекса и том, почему по этому поводу до сих пор ничего не предпринято. Чувствую, головы полетят сразу же как он от меня выйдет. По моей не настучали еще только потому, что она нужна для того, ради чего он, собственно, и пришел.

— Спасибо, Иван Сергеевич, и за охрану, и за… — намекаю на предшествующее шоу.

— Не за что. Не мне тебе советовать, но если нужна будет помощь — обращайся, не раздумывая. Нужна?

Это то, что компенсирует все его недостатки, если он протягивает руку, то не выпустит её до тех пор, пока не убедится, что ты твердо стоишь на ногах. Сердце начинает отплясывать что-то бодренькое, разгоняя тепло по всем обделенным частям тела.

— Пока нет, но я буду иметь в виду.

— Вот и умница!

Глубокий вдох. Спазм в носу, запускающий выработку слез. Так меня хвалили только в детстве. После… только я сама…

Встаю, чтобы не светиться, прикрываясь тем, чтобы налить воды в стакан.

— Насчет Вики, Иван Сергеевич. Ещё ничего, но в самое ближайшее время я этим займусь.

Некотрое время просто молча смотрит на меня, затем добавляет:

— Это не так как раньше.

Вижу, что даже это маленькое признание дается ему с трудом, а я не бездушная тварь:

— Заметно, Иван Сергеевич, и именно поэтому я не послала вас с вашей просьбой. Хотя… имела полное право!

— Имела, — подтвержает.

Наскоро прощаемся и, закрывая дверь, слышу, что работа по смене нашей охраны пошла полным ходом.

Шампанское, фрукты, гостиная подсвеченная сотней огоньков, моя ласковая Агата… и блаженная пустота в голове… Даже удивительно, с какой легкостью мне удалось осуществить совет Скарлетт.

Телефон, будь он не ладен. Ого, уже полпервого.

Вика?!!

— Сатина, что у тебя происходит и почему у Ника разбита бровь?

Глава 8

Богдан

С трудом, но возвращаю контроль над собой, благодаря появлению Верова. Да, Иван Сергеевич, в противовес озвученному мной, вы как раз-таки вовремя. А вот равнять меня с этим… не надо! Тем более, что он сливается сразу же не сказав ни слова. Регин, что это за слизняк?!! Откуда?!!

Веров предлагает поговорить вне квартиры. Выходим. Убеждать он умеет. Говорит так, как будто я взял её в заложницы… Ну, со стороны всё может показаться. Да… если бы хотела, чтобы остался — остановила бы. Единственное, что заставляет прислушаться, так это то, что он явно пришёл по делу и ждала она не его… а… слизняка… Соглашаюсь перенести свой визит, несмотря на жгучее чувство ревности начинающее разъедать изнутри.

Спускаюсь вниз. Машина осталась на улице, быстро очищаю от покрывшего её снега. Начинаю движение и вижу выезжающего из подземного гаража слизняка. Руки автоматически выкручивают руль налево, преграждая путь его машине.

Выходим одновременно, останавливаясь в метре друг от друга в лучах фар наших машин.

— Чтобы я больше никогда тебя рядом с ней не видел, — гружу своей аурой, усиливая эффект.

В большинстве случаев такого предупреждения хватает, если не хватает, то просто нужно повторить и всё — желающих испытать на себе, что будет в случае несоблюдения моей установки не остаётся.

— Ты предлагаешь мне выколоть тебе глаза? — огрызается этот наглец, ехидно усмехаясь.

Грохот сердца в ушах отдается ударами боевых барабанов.

— Нет, но я могу лишить смысла твои встречи с ней.