Что ни за что на Бьянке не женюсь!
Вот так! Пускай теперь кусает локти.
А мы не пропадем!
Не пропадем!
Тут есть одна вдова, слегка за тридцать.
Богата и добра, как Дед Мороз.
Во мне она давно души не чает…
Довольно колебаний, решено!
Прощайте, друг! Пойду вдове сдаваться!
Синьора, к счастью и здоровью —
Желаю век прожить с любовью!
С Гортензио застукали мы вас
И тут же отреклись от вас на пару.
От нас обоих оба отреклись?
От вас одной.
Конец тебе, Лисицкий!
Он женится на крепенькой вдове.
О, Господи!
Ну, может обойдется.
Ты – оптимист.
В душе я – семьянин.
Ты – семьянин? В каком же это смысле?
Петручио, синьора, – мой кумир:
По жизни-то отнюдь не укротитель,
А голову – известно в пасть кому
Он сунул ради ценностей семейных.
Хозяин, есть! Как хитрый сенбернар,
Я рыскал целый день в толпе народа
И наконец приметил старичка.
Идет сюда.
Хорош старик, Бьонделло?
Не знаю. На челночника похож.
Но если приодеть его и вымыть,
И причесать – он точный ваш отец.
Что делать, Транио?
Хозяин, не волнуйтесь.
Мне не впервой морочить старичков.
Я все подстрою так, что он сыграет
Перед Баптистой вашего отца,
И брачный договор – у вас в кармане.
Теперь вдвоем уйдите с глаз моих!
Позвольте, сэр!
Синьор, мое почтенье!
Надолго к нам?
Я, сэр? Недели на две.
Товар вот закуплю – и сразу в Рим,
А выгорит – и в Триполи подамся.
Надолго – это хорошо! А сами родом
Откуда будете?
Из Мантуи.
Что?! Нет!
И ходите по Падуе открыто?
Ну, да, хожу. Мне нечего скрывать…
Вы ничего не знали об указе?
Каком указе?
Герцогском. Хватать
Здесь в Падуе из Мантуи приезжих
И без суда казнить.
Мой Бог! За что?
Причина в том, что в среду на рассвете
Наш герцог, выйдя в море, наскочил
На пару мантуанских канонерок.
На абордаж! А тут еще пираты…
Не вышло. Все в Венеции сидят —
В подвале, ожидая приговора,
И вот – указ. Никто вам не сказал?
Увы, синьор! От вас об этом слышу
Впервые. Я сюда бы не ногой,
Да мне один тут должен десять тысяч.
Я вижу, вы – хороший человек.
Помочь бы надо… Есть одна мыслишка!
А в Пизе доводилось вам бывать?
Да в Пизе-то торчу я постоянно.
Я знаю Пизу. Пиза – это да!
А знаете такого там Винченцо?
Слыхал о нем, но лично не знаком.
Предприниматель крупного масштаба.
Он – мой отец. И должен вам сказать
Вы на него разительно похожи.
Чтоб в этой переделке выжить вам,
От доброты душевной предлагаю.
Поскольку знают все, что мой отец
На днях меня проведать собирался,
Я объявлю по городу, что вы
И есть папаша мой синьор Винченцо.
Поселитесь пока что у меня,
Оденетесь, конечно, поприличней,
Разок-другой приветите гостей…
А, Бог не выдаст, денежки вернете —
Отправитесь себе… Куда там?
В Рим!
И вам за все по гроб обязан буду!
Да не вопрос! Хотя – еще одно.
Я сватаюсь тут к дочери Баптисты,
Придется вас представить и ему.
Так вы уж постарайтесь натуральней:
Мол, то да сё… Мол, где тут подписать?
Поставите в контракте брачном крестик.
Формальности! Ну, милости прошу!
Уходят.
Сцена 3
Нет, не просите. Рад бы – не могу.
Чем дальше в лес, тем больше мухоморов:
Зачем женился? Чтобы уморить?
Ведь нищие, с протянутой рукою
В отцовский дом стуча, – и те могли
Рассчитывать на корочку хотя бы.
А мне на что надеяться, когда
Ни есть, ни спать мне муж не позволяет,
И самое противное, что все
Оправдывает трепетной любовью:
«Не ешь, не пей – тебе же хуже будет.
Так подыхай, голубушка моя!»
Но волю даже на смерть осужденных
Гуманный есть обычай – исполнять.
Прошу еды какой-нибудь! Немножко!
Как скажете. Сойдет телячья ножка?
Сойдет, сойдет. Неси же поскорее!
Боюсь вот только, мясо гонит жёлчь.
А может, лучше макароны с сыром?
Годится, Грумио, я с детства их люблю.
Нет, не годится. Вредно вам мучное.
А есть еще с горчицей холодец.
Тащи. Готова съесть его без хлеба.
Опять не то: горчица – горячит.
Дай холодец, и к дьяволу горчицу!
Да как же? Без горчицы холодец
К господскому столу?! Не по уставу.
Так по уставу дай хоть что-нибудь!
Пожалуй, принесу стакан горчицы.
Вон! Вон отсюда, ты, глумливый раб!
Кормить меня названиями вздумал?