Приобщение

Люди пашут каждый раз опять.
Одинаково — из года в год.
Почему-то нужен нам полёт,
Почему-то скучно нам пахать.

Я и сам поэт… Писал, пишу,
Может, вправду что еще рожу…
А чтоб жрать — не сею, не пашу,
Скучные стихи перевожу.

И стыдясь — за стол сажусь опять,
Унижаю сердце без конца.
А ведь всё — чтоб, уцелев, летать,
Быть собой и волновать сердца.

А ведь всё — чтоб длился мой полёт.
Чтоб и вверх взлетать, и падать вниз…
Одинаково из года в год
Люди пашут землю… В этом — жизнь.

Не охотник я до общих мест,
Но на этом вправду мир стоит.
Если это людям надоест,
Всё исчезнет… Даже этот стыд.

Мысль, надежда, жажда знать, искать,
Свет, тепло, и книги, и кино…
Между тем как людям вновь пахать
Интересно станет всё равно.

А потом окрепнут… И опять,
Позабыв про боль былых утрат,
Кто-то станет сытости не рад,
Не пахать захочет, а летать.

Что ж… Душа должна любить полёт.
Пусть опять летит!.. Но всё равно:
Землю пашут так же — каждый год,
И других основ нам — не дано.

1972

НЕПОЭТИЧЕСКОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Мне — то ли плакаться всегда,
То ль всё принять за бред…
Кричать: «Беда!»?.. Но ведь беда —
Ничто во время бед.

Любой спешит к беде с бедой
К чему-то впереди.
И ты над собственной — не стой! —
Быстрее проходи.

Быстрей — в дела! Быстрей — в мечты!
Быстрей!.. Найти спеши
Приют в той спешке от беды,
От памяти души,

От всех, кому ты протянуть
Не смог руки, когда
Спасал, как жизнь, свой спешный путь
Неведомо куда.

1973

ВСЁ-ТАКИ ЖИЗНЬ…

То свет, то тень,
То ночь в моем окне.
Я каждый день
Встаю в чужой стране.

В чужую близь,
В чужую даль гляжу,
В чужую жизнь
По лестнице схожу.

Как светлый лик,
Влекут в свои врата
Чужой язык,
Чужая доброта.

Я к ним спешу.
Но, полон прошлым всем,
Не дохожу
И остаюсь ни с чем…

…Но нет во мне
Тоски, — наследья книг, —
По той стране,
Где я вставать привык.

Где слит был я
Со всем, где всё — нельзя.
Где жизнь моя —
Была да вышла вся.

Она своё
Твердит мне, лезет в сны.
Но нет её,
Как нет и той страны.

Их нет — давно.
Они, как сон души,
Ушли на дно,
Накрылись морем лжи.

И с тех широт
Сюда, — смердя, клубясь,
Водоворот
Несёт всё ту же грязь.

Я знаю сам:
Здесь тоже небо есть.
Но умер там
И не воскресну здесь.

Зовет труба:
Здесь воля всем к лицу.
Но там судьба
Моя —
     пришла к концу.

Легла в подзол.
Вокруг — одни гробы.
…И я ушел.
На волю — от судьбы.

То свет, то тень.
Я не гнию на дне.
Но каждый день
Встаю в чужой стране.

Бостон, Бруклайн,

июль-август 1974

* * *