Принцип Отелло

– Да все! С какой стати ему жилье ей оставлять, а? Она и не родня, не знакомая. Жила через пару кварталов отсюда со своей бабкой всю жизнь, ни разу к нему не заглядывала, а тут вдруг родня. И чья? Вроде ее матери непутевой, которая ее в раннем детстве бросила. Да у той матери, прости господи, только граненые стаканы в родне и состояли! Не было у Михалыча такой родни, точно знаю. И уж тем более по Васькиной линии!

– А откуда у вас сведения про Василису, про ее мать, про прежний ее адрес? – изумился Шаповалов.

Сплетни сплетнями, но микрорайон, где провела свое детство Василиса, гражданка Козлова указала абсолютно точно.

– Тю-ю, чему вы удивляетесь, Олег Иванович! – рассмеялась она мелким неприятным смешком. – Думаете, у нас такой уж большой город? Да тут всякая собака друг друга знает. А если не знает да захочет узнать, то за час все выведает.

Очень интересное заявление, подивился про себя Шаповалов. Он вот хочет узнать, к примеру, про Сигитова того же, а не может. И не час бьется над проблемой, и не день, а много больше, но ничего не выходит. И не он один, между прочим, голову ломает, подруга его, Василиса Сахарова, к примеру, тоже. И у нее ничего не выходит. А тут престарелая дама говорит, что за час способна собрать досье на каждого! Ну и хватка у женщины!

– Итак, вы утверждаете, что квартира досталась супругам обманным путем?

– Почему обманным? Обманным это когда приходит ко мне дядя, собирается купить мою квартиру за одну сумму, а потом подсовывает другую. А то, что она сделала с Михалычем, преступление. Преступным путем, как у вас говорят, квартирка ей досталась. А что вы так удивляетесь, Олег Иванович? Мало у вас таких случаев?! Мало, когда доверчивых пьянчужек гадостью какой-то травят, взяв у него подпись под документом? Да полно!

– Погодите-погодите, Раиса Васильевна… – перебил ее Шаповалов, которому хотелось поскорее домой и вымыться почище после общения с ней. – Это ведь довольно серьезное обвинение!

– Какое? – не сразу поняла она, прищурив всевидящее око.

– Вы обвиняете супругов в том, что они, опоив вашего соседа, завладели его квартирой. Так я вас понял?

– Не супруги, а она, потому как она в родню к Михалычу затесалась. А у того родни отродясь не бывало, вот! Да вы у кого хотите спросите, хоть у Машки той же, что внизу живет. Она тоже не раз ужасалась. Ухайдокали, говорит, мужика, а квартирку к рукам прибрали. А она ведь денег немалых стоит.

– А в ЖЭКе знают о том, что у вашего покойного соседа не было родственников?

– Кому там что нужно-то, Олег Иванович? – со снисходительной миной глянула на него Раиса Васильевна. – Взятку небось получили и рады без памяти. Да и начальство там новое уже с год, а оно своих всех родственников сюда перетянуло. Все новые, кому знать-то? А старых сотрудников всех под одно место мешалкой.

«Да, и тут обложили, гады, – мстительно подумал Шаповалов, глядя с неприязнью на Козлову. – И в ЖЭКе, и в доме, и в стране самой. Да и в мире вряд ли найдутся люди приличные, способные понравиться Раисе Васильевне».

А чего он, собственно, злится-то на нее, тут же одернул себя Шаповалов. Хотел сплетен? Получи! Получил – теперь возьми и проверь. Не веришь утверждениям госпожи Козловой – пройдись по другим соседям. Навести рабочие места интересующих тебя фигурантов. Опроси друзей. Только проверяй теперь не одну Василису, но и муженька ее потряси хорошенько…

– Нет, Василису здесь точно при жизни Михалыча ни разу не видала, – подтвердила слово в слово заверения Козловой об афере с квартирой ее соседка этажом ниже тетя Маша. – Да и он ни про какую родню никогда мне не говорил.

– А вы разговаривали? Я имею в виду, часто с ним разговаривали?

– С Михалычем-то? Часто, – кивнула тетя Маша, любовно поправляя на голове маленькой девочки панамку. – Сидишь вот так во дворе, а он выходит. Сядет рядом, расплачется-разноется, все про жизнь свою расскажет, а потом: дай денег! Что ты будешь с ним делать!

– И никогда он про Василису Сахарову не упоминал?

– Никогда! И вообще говорил, что сдохнет, а квартиру оставить некому. Хоть дворовым псам, говорит, завещай, чтобы им было где от снега и холода прятаться.

– Странно… – Шаповалов озадаченно почесал затылок. И пробормотал скорее для себя, чем для собеседницы: – Как же тогда получилось, что Василиса получила его квартиру в наследство?

– Ох, а то вы не знаете, как такие дела делаются! – подхватила та его неосторожно оброненное замечание. – Подъехали на машине, на похмелку дали, погрузили, отвезли полупьяного к нотариусу, привезли обратно, а потом…

– Так, стоп! – прервал он ее мгновенно. – За Михалычем что же, на машине приезжали?

– Ну да. Сама видела. Вышел из дома побритый – порезался весь с похмелья-то, пиджак свадебный еще, наверное, надел… Только он один и остался, хорошо, хоть его сберег…

– Тиха-а! – рявкнул на нее Шаповалов так, что подопечная ее девочка испуганно к ее ноге прижалась. – Теперь медленно и по порядку отвечайте на поставленные мною вопросы. Понятно?