Принцип меньшего зла

Натянулись струной нервы, мышцы, кожа, я весь - струной, в горле ком, под веками горячий песок и острые мурашки по телу от его взгляда.

Ненавижу? Просто - видеть его не могу. Так близко - не могу.

Потому что теперь уже ни на какие артефакты вину не переложить, и я смирился, и жду только, пока перегорит, пока время когда-нибудь наконец выстудит полностью, чтобы одна зола...

А он пришёл и бросает щепки на эти угли. Не нужно, сэр. Вспыхнет. Обожжётесь.

Пока обжигаюсь только я. О слова собственные обжигаюсь, но всё равно говорю:

- Ну что вы, профессор, при чём тут ненависть? Вы сделали из меня зельевара, работа интересная, клиенты на мои зелья не жалуются - видите, всё решилось к лучшему. Собственной жизнью я теперь сам управляю - и это благодаря вам. За сегодняшний разговор тоже спасибо. Никакая протекция мне не нужна, но я приму ваши слова к сведению. А насчёт привязанности... Думаю, признательность - самое большее, о чём можно вообще говорить.

Смотрю на фильтр в пальцах, на серый столбик пепла на подоконнике, решаю сложную задачу - подкурить ещё одну или попозже. Эту я как-то не заметил.

- Вот как. Ну что же. До вас дошло хотя бы, что я не желал вам зла, - от его голоса веет раздражением и усталостью. - Рад, что работа не вызывает у вас отвращения. Постарайтесь никого не отравить ненароком, это будет наилучшей наградой мне как учителю. Желаю успехов.

Улыбнись гостю, Поттер, он уходит, а ты молодец, ты выжил. Всё будет отлично.

Улыбаюсь. Смотрю, как мантия вскидывается вслед за ним чёрными крыльями.

Делаю шаг назад, не глядя, в глазах размытая картинка, это с очками что-то, мне бы опереться, мне очень нужно.

И натыкаюсь на стул.

Стул с грохотом опрокидывается, а я теряю равновесие, в попытке удержаться сшибаю со стола подставку с пером, стопка журналов ссыпается вниз, мелькая страницами, и я падаю тоже, как следует приложившись плечом о выступ столешницы. Сижу и думаю, как было бы хорошо, если бы Снейп успел уйти за дверь и аппарировать до того....

Не с моим счастьем.

Наверное, так предопределено на сегодня высшими силами, чтобы он ещё раз убедился напоследок, какая я бестолочь.

- Нет, всё же вы не меняетесь, - хмыкает вернувшийся Снейп и протягивает мне руку: - Подымайтесь. Ушиблись?

Чудесно, Поттер.

Достойный финал.

- Нет, - отвечаю.

Возвращаю на место слетевшие на нос очки и морщусь, это плечо огрызнулось болью.

- Лжёте. Ну же, Поттер, я не привык стоять с протянутой рукой. И не уйду, не убедившись, что вы не сломали себе что-либо. Ваша хозяйка мне этого не простит.

- Можно подумать, вас это волнует, - говорю.

Но помощь принимаю, и даже стою покорно, пока длинные сильные пальцы ощупывают моё плечо, я даже мог бы представить, что это ласка, если бы не было так больно, и только когда он тянет футболку вверх, пытаюсь отскочить.

- Поттер! - прикрикивает Снейп, зажав здоровое плечо как тисками. - Не дёргайтесь! Я всего лишь смотрю! Есть у вас бальзам от ушибов?

- К-кажется, есть... В лаборатории...

- Ну так подите и принесите. С ногами у вас, надеюсь, всё нормально.

С ногами нормально. А с головой - нет. Потому что я послушно иду к двери в подвал, с верхней ступеньки призываю нужную склянку и только потом соображаю - зачем.

- Вы идите, я сам! - выпаливаю и тут же спасаюсь бегством в ванную.

Боль помогла мне пережить осмотр, но лёгких касаний его пальцев, смоченных бальзамом, я боюсь панически.

Мажу плечо неторопливо, тщательно, мне сегодня этой рукой ещё шпатель держать, то, что я буду неспособен жить, когда Снейп уйдёт, работу не отменяет. И выхожу, уверенный, что комната уже пуста.

Выхожу и не успеваю остановить вылетевшую фразу:

- Вы ещё здесь?!

Он стоит, как и стоял. Стоит, рассматривает россыпь журналов на полу. А когда наконец поворачивает голову, мне хочется назад, в ванную. Можно я там отсижусь, пока он уйдёт?

- Подите сюда, - говорит Снейп, говорит тихо и вкрадчиво, и этот тон не сулит ничего хорошего, я знаю. - Подите сюда и объясните мне кое-что. Ближе, Поттер, ближе, я не укушу. Пока что.

Долго он ещё будет издеваться? Я объясню всё что угодно. Всё что нужно, чтобы оставить меня в покое. Живой и реальный Снейп вносит режущий диссонанс в моё существование, это я ещё там, на конференции, осознал.

- Скажите, Поттер, это вам зачем?

Следую взглядом за его обвиняющим пальцем, ну и что такого, профессор, да, я читаю журналы по зельеварению, ну и...

И...

Смущение от идиотского падения ничто по сравнению с этим.

В лицо бросается жар, меня будто уличили в непристойном, и впору хватать, прятать, оправдываться и лепетать, что всё не так, как выглядит...

Он же мог промолчать.

Ведь мог же.

Нет, ему надо зачем-то стоять сейчас, ухмыляться и смотреть, как меня ломает его насмешка.

А последний немой Снейп, смятый и расправленный много раз, забытая в «Зельеделе» и потому избежавшая огня закладка, конечно же, не смог себе позволить упасть лицом вниз.