Принцип 8

- Как ты понимаешь, - начал Дубнер, - эта гитара не просто гитара и не только музыкальный инструмент, она нечто большое, производное небесных сфер.

- То есть? – не понял новорождённый музыкант.

- В моей речи будет достаточно сложных слов, так что готовься. – Дубнер всхохотнул, ещё раз ударил руками по коленям. – Инструмент, сделанный мной для тебя из дуба, вообще не должен бы звучать, по крайней мере, как электрическая гитара, техника производства которых давно утеряна. Но она всё-таки звучит. Почему?

- Э-э. – Ёж задумался. – Её что-то заставляет звучать.

- Всё так. Или почти так. Если бы ты верил в сверхъестественные возможности шестиструнки – а тебя придётся в них поверить, уж извини, выбора нет, - чем именно ты объяснил бы её… назовём это «фантастичность».

Ёжик ненадолго задумался.

- Звуком ЖЖЖЖ? И ММММ?

- Верно. – Дубнер степенно кивнул. – А откуда они взялись?

- Появились в моей голове.

- А с чего вдруг?

- Ну, я… ударился о дуб, по-моему, и головой тоже. И молнии сверкали, прямо рядом со мной, и жутко напугали. Одна вроде бы даже в линию электропередач попала.

- Угу. Понимаю, что ты не электрик, но всё же: если бы через твоё тело прошла молния, что бы от тебя осталось?

Ёж пожал плечами.

- Да ничего, кучка пепла.

- Точно. Но ты ведь жив.

- Эм… Хочешь сказать, молния меня не убила, из-за чего в моей голове зародились звуки ММММ и ЖЖЖЖ?

- Примерно так. И больше скажу: есть вероятность, что молния тебя искала, нашла, однако ей помешали воплотить план в действительность.

Глаза Ежа расширились от ужаса.

- Спалить меня?

- Ага. И что тебя защитило – главный вопрос. Меня-то, как помнишь, тоже защитило нечто неизвестное.

- Но ты, кажется, не можешь играть на этой гитаре? – вспомнил иголка.

- Мне под силу подёргать несколько струн, более-менее воспроизвести довольно простой рифф из тех, которые играют в голове, но и только. И мощный звук, жжжжужжащий и ммммычащий, мне вытолкнуть в реальность не под силу. Вначале это немного печалило, но потом я свыкся с мыслю, что искали не меня.

- Кто искал? – недоумённо спросил Ёжик. – Или что?

- Во-от. Правильные вопросы задаёшь. Хотел бы я знать. Есть пара предположений, но они палкой по луже писаны. – Дубнер замолчал, задумался ненадолго, а потом добавил: - Самая вероятная версия – судьба.

- Судьба тебя спасла?

- И меня. И тебя. И наверняка ещё какого-нибудь бедолагу, у кого в голове рождаются мелодии. Только бедолага и я не подходили на роль тех самых гитаристов, а ты вот подошёл.

- Что во мне такого особенного? Я же вроде как самый обыкновенный, ну, в смысле, никогда не чувствовал в себя ничего экстраординарного.

- Это бы неплохо выяснить. – Третий удар раскрытыми ладонями по ногам. – Позволишь? – Он указал на гитару.

- Бери-бери.

Игольчатый передал инструментальную музу Дубнеру. Тот вновь плюхнулся на стул, опять вынудив несчастного поскрипеть, положил левую лапу на лады близко к грифу, а правой ударил по струнам над декой. Раздался приятный, что-то удивительно напоминающий и отчего-то едва ли не волшебный аккорд, потом ещё один и ещё. Дубнер играл боем, неплохо, но заметно хуже Ёжика, и звук слышался не громкий, не сочный.

- А теперь попробуй ты сыграть эту партию, но до конца – я её не доиграл, -предложил, протягивая гитару, изготовитель инструментов.

- Но как?! – опешил Ёж. – Я ведь не знаю, что играть.

- А ты всё же попробуй.

- Ну ладно, попытаюсь.

Он положил руку приблизительно как Дубнер и постарался воспроизвести его манеру игры; гитара оказалась настроена на звук ММММ, величественный и чистый, однако, помимо звука, ничего не получилось, Ёжик сбился.

- Нет-нет, не пытайся повторить меня, играй сам, по-своему, просто ту же партию.

- Хорошо. Кхе-кхе. – Ёж зачем-то откашлялся и, изгнав из головы посторонние мысли и вслух досчитав до четырёх, предпринял вторую попытку.

Это было волшебно: гитара или рубила, или пела, или всё вместе, но вместе с почти что громогласным звуком ММММ простая заводная мелодия раскрыла свой немалый потенциал. Ёжик притопывал в такт ритму, Дубнер – тоже.

- А теперь, - сказал бобёр, - попробуй уменьшить звук. Не сосредотачивайся – лишь попробуй.

Услышав совет, Ёж перестал отвлекаться на что-либо, «приказал» гитаре петь тише, и, о чудо, уровень звука уменьшился раза в полтора.

Дубнер довольно хрюкнул.

- Прекрасно, не то твоих соседей перепугаем, хе-хе. Ну а сейчас отключи ММММ и подключи ЖЖЖЖ.

- Так же? – продолжая играть, поинтересовался молодой музыкант.

- Да, точно так же.

Ёжик послал мысль гитаре, и мелодия внезапно преобразилась, ошарашив коротколапого; энергичная музыка стала чуть более грязной и агрессивной, но и более ритмичной, драйвовой.

- Во-от, - сызнова протянул Дубнер.

Доиграв партию до конца, Ёж, часто дыша, уставился на гитару; он повернул её к себе «лицом», чтобы лучше рассмотреть, понять, что она такое, но это было ему не под силу. Возможно, пока.

- Почувствовал, как мелодия в голове приобретает окончательные очертания? – полюбопытствовал бобёр.

- М, - выдавил ошалелый Ёжик.

- То же самое происходило и со мной. Но ты – ты – можешь играть!