Принцесса гоблинов

Женька мысленно согласилась, что пугать таким дивом горожан вряд ли стоит, а то и запашок нехороший по Иммельхорну потечь может. Затем она придала своей мордашке самое внимательное выражение, когда брат принялся вещать опять. Оказывается, драконы отправляются с одним наездником на спине каждый — и только сейчас она узнала причину столь заметной нервности брата.

— Матушка летит тоже, и отговорить её не удастся, — невесело признал Вовка и вдруг поинтересовался — нет ли у Женьки сигарет?

Волнуется за мать, ясное дело! Женька и сама призадумалась, оделив брата завалявшейся среди барахла пачкой Кэмела. Если маменька чего удумала, своротить её с пути мог бы только цунами или ураган не ниже третьего класса. С другой стороны, сильная целительница вполне может пригодиться… да и Наталья Сергеевна что-то уж очень близко приняла к сердцу это королевство с его бедами.

Брат слушал сестру молча, лишь неумело пускал дымок и щурился одним глазом.

— Ладно. Я уважаю решение мамы и поддержу его, если эльфячьи доспехи сегодня наденет она, — он скривился, с недоумением глянув на окурок в своих пальцах (это что ещё за чадящая мерзость?) и утопил его в бокале.

Женька хоть и насторожилась по поводу кое-каких недомолвок, но виду не подала. Зато идею брата поддержала целиком. Хочется маменьке внести вклад в разгром злодеев — осуждать за то грех. Напоследок она чуть смущённо вытерпела, пока Вовка с понимающей усмешкой выбрал из разметавшихся по постели роз одну, быстро почикал что надо кинжалом — и пристроил цветок среди лохм сестры.

— Отпад, умереть-не встать, — с улыбкой одобрила Женька свой прикид в зеркале.

Тем более, что роза оказалась укреплена не банальной заколкой, а прикосновением волшебной палочки с имевшимся на той соответствующим заклятьем. Кстати, этих полезных инструментов во дворце и городе имелось превеликое множество и на самые разные лады. Поговаривали даже, что большую часть своих доходов Сью и негодник Тимка имеют как раз с производства вот таких полезных палочек, шкатулок, печатей-замочков и прочих штучек. Женька обняла брата и осторожно чмокнула в щёку.

И уже выходя вслед за ним, мимолётно усмехнулась, бросив взгляд назад. На постели, среди россыпи живописно разворошенных роз возлежала Рысь с парой усердно пьющих её пушистых комочков — и сосредоточенно вылизывала лапу.

Экий сюр, право!

Холодное, сырое и туманное утро — других эпитетов осматривавшаяся вокруг Женька просто не нашла. Но всё же, его оказалось недостаточно, чтобы наградить брата и сестру Суворовых пессимизмом или хотя бы унынием. Ну маловато этого для столь жизнелюбивых натур!

Никого из королевской семьи рядом не оказалось. Однако не успела Женька озвучить свой по этому поводу вопрос, как братец посоветовал ничему не удивляться и вообще помалкивать — и запрыгнул в седло своего могучего и уже нервно приплясывающего жеребца.

Что ж, совет хорош. Причём, хорош почти в любой ситуации, потому Женька без особого внутреннего сопротивления последовала ему — равно как и последовала на своём вороном коньке за братом. Оба коня словно чувствовали уже охватившее всадников возбуждение. Хоть и тщательно скрываемое, сдерживаемое до поры, а всё же. Животина умная, её обмануть трудно…

Несколько минут безумной скачки по изломанным улицам ещё только просыпающегося города Женьку не столько утомили, сколь порадовали. Нестись в густом сером тумане, представляя впереди если не стену, то дерево — это занятьице никак не для слабонервных. И всё же, седоки доверились своим подкованным мощнейшей магией коням, и те не подкачали. Чем уж там коняшки угадывали путь (ну не по эху же?), так и осталось тайной — но к городским воротам оба всадника вылетели целыми и ничуть не расплющенными о какое-либо препятствие.

Выяснилось, что тут их уже ждали. Одна створка ворот оказалась приоткрыта, офицер и десяток его мордоворотов отсалютовали маленькой, пронёсшейся мимо них кавалькаде — и тут же люди, ворота, да и весь град Иммельхорн растаяли позади в тумане.

Куда тут можно скакать, Женька себе решительно не представляла. На пробу она вытянула вперёд руку и, к своему ужасу, вместо ладони с пальцами увидела лишь смутное, скорее угадываемое, пятно. И всё же, братец впереди мчался не хуже как на гонках формулы-один, и всё что оставалось, так это не отставать от задорно цокавшего впереди королевского марша.

Тоже мне, Шумахер долбаный… Женька насторожилась, когда презвон впереди метнулся влево и затих, обратившись лишь в глухой топот по подлеску или чуток раскисшей просёлочной дороге. Сильнее запахло сыростью, отчего-то грибами и землёй. А ещё прелыми листьями и дымком — всеми теми мягкими ароматами, которые каждый помнит по осени. Однако, не успела Женька даже дёрнуть поводья, как умный коник тоже свернул влево и даже чуть наддал ходу.