Принца нет, я за него!

– Алкоголь не пропал! Его выпили на похоронах, которые организовывал все тот же затейник. Говорят, похороны были не такими интересными, как свадьба, потому как виновницу торжества предварительно связали, – заметил котишка. – А девочка потом удачно вышла замуж и родила наследника…

– Да, не повезло кому-то со свекровью, – ответила я, не понимая, чем думал организатор, доверяя больной девушке холодное оружие.

– И это говорит вдова ее сына, – усмехнулся котофей. – Я думаю, что ей бы понравилась ваша с ним свадьба, если бы она до нее дожила. Я все тогда организовал в лучших семейных традициях. Быстро, весело, смертельно.

Пока я прокручивала в памяти свой пятиминутный брак, над черным кружевом леса появились очертания черного дворца. Дорога к нему почти заросла, а недалеко от дороги расположились несколько покосившихся лачуг, откуда, заслышав стук копыт, тут же высыпали крестьяне. Я заметила, что вокруг нас были какие-то руины, словно раньше здесь стоял город, а теперь остались одни фундаменты, поросшие травой.

– Поворачивай обратно! – заорали мне, выбегая навстречу. – Поворачивай, кому говорю!

– Да что там такое? – спросила я, остановив Энцефалита, который внимательно посмотрел на дворец и прижал уши.

– Проклятое место! Там обитают призраки! Поворачивай! Не вздумай туда ехать! – махали руками они, преграждая мне дорогу, в надежде достучаться до моего инстинкта самосохранения.

– А если мне туда надо, то что теперь? – усмехнулась я, дернув коня за поводья.

– Там живет страшное зло! Езжай обратно, коли жизнь дорога! – не унимались аборигены.

– Так, с дороги, быстро! – заорала я, делая вид, что собираюсь на них наехать. – Я кому сказала! Отойти с дороги!

Энцефалит дернулся вперед, крестьяне расступились, и я въехала в лес. Судя по тому, что большинство деревьев росло в ряд, я поняла, что когда-то это был парк, и целеустремленно поскакала в сторону дворца. Возле дворцовых ворот я спешилась. Котишка соскочил с меня и принял облик Фея.

На воротах висели пучки разных трав, под ногами в причудливой последовательности разложены камни, а на всех близлежащих поверхностях были изображены какие-то корявые символы.

– Не хватает только таблички «Не влезай, убьет!» или «Осторожно, злой хозяин!», – усмехнулся Фей, открывая скрипучие ворота, ведущие в черный, заросший сад. – Мышка, я смотрю, тут народ серьезно борется со злом! Сражается прямо не на жизнь, а на смерть!

– Есть у меня такое предположение, что хозяин – призрак. Тебе так не кажется? – спросила я, разглядывая скрюченные деревья, заросший фонтан и обшарпанный фасад. По земле клубился туман. Фей не ответил, осматривая окрестности. Мы долго топали по саду, пока не дошли до некогда красивых дверей, украшенных причудливым гербом с короной. Я постучала и прислушалась. Тишина.

– Эй! – крикнула я что есть силы. – Есть кто-нибудь дома? Есть кто живой? Ау!

И снова никто не ответил. Я помялась у входа, оглядываясь по сторонам, но никаких признаков того, что здесь кто-то живет, так и не увидела. Но если хозяин действительно призрак или что-то типа того, то сомневаюсь, что он выходит стричь кустики и подметать парковые дорожки.

– Да он там что? Глухонемой, что ли? – удивилась я, поглядывая наверх. – Эй, открывай давай! Короче, пока откроют…

– Мышка, давай я попробую открыть дверь? Есть же замечательная традиция – первым в дом пускать котика? – усмехнулся Фей, положив руку на дверь и толкая ее. Открыто? Странно.

Мы очутились в огромном, даже по моим меркам, зале. Все было покрыто толстым слоем пыли. На стенах висели портреты, но лица разглядеть оказалось невозможно. Лохмотья паутины свисали с подсвечников и с потолка. Я звонко чихнула. Местный интерьер навевал животный ужас. Мерещились призраки, привидения и прочая нечисть. Оп! Мне показалось или там, в темноте, что-то шевельнулось?

– У-у-у-у-у! – послышалось позади, и я непроизвольно вздрогнула.

– Котик, хватит развлекаться! А то здесь реально жутковато, – взмолилась я, разглядывая некогда роскошные гобелены.

Вещи зашевелились на своих местах. Двери заскрипели, портреты закачались, а подсвечники задергались. С криком «Мама!» через минуту я сидела на руках у крестного, переводя дух. «Это жулики!» – явно подумал хозяин и, боюсь, не ошибся… Через минуту все стихло, и я сползла на пол. Если честно, всякая чертовщина меня сильно пугает. Брр!

На стене висело огромное зеркало, к которому я подошла с некоторой опаской. На меня смотрело мое бледное отражение. Никаких призраков, полтергейстов и чудовищ не отражалось. Зато декорации выглядели настолько жутко, что по спине бежали мурашки.

Фей спокойно поднялся на пьедестал, где стоял черный трон. На троне лежала заросшая паутиной корона.

– Мышка, – язвительно осведомился крестный, поднимая корону и рассматривая ее, – ты меня любишь? Ты не сильно будешь возмущаться, если я померяю чужую корону?

– Да, я тебя сильно люблю, – ответила я, глядя, как он стоит возле трона с короной в руке. – Но это не значит, что я постою на стреме, пока ты будешь мерить чужую корону! Положи ее на место, пока хозяин не увидел!