Принц в стране чудес. Франко Корелли

Есть такие слова и понятия, связь которых в нашем сознании с отрицательными эмоциями разорвать невозможно. Так, безобидное поначалу слово «фашизм» (в политический обиход оно широко вошло с созданием при участии Муссолини в 1919 году организации «Fascio di Combattimento» — «Союз борьбы») в истории XX столетия приобрело несмываемый зловещий оттенок. Но, справедливости ради, следует заметить, что все же огромная пропасть разделяла проявления фашизма в Италии и Германии. Наши отечественные историки на протяжении десятилетий практически отождествляли эти две национальные идеологии, рисуя новейшую историю Италии как борьбу прогрессивных идей социализма с реакционным фашизмом. Тем не менее, стоит признать, что по сравнению с другими тоталитарными системами нашего столетия диктатура Муссолини была намного «мягче», чем, к примеру, сталинизм или гитлеризм, а сам «дуче» не только способствовал превращению Италии в могущественную и процветающую державу, но и немало сделал для повышения жизненного уровня своих соотечественников.

Муссолини был человеком несгибаемой воли, получил неплохое образование и обладал блестящими ораторскими способностями, увлекался игрой на трубе и скрипке. Современников он поражал неистовой преданностью своим идеям. Вот, например, как описывает свои впечатления от встречи с ним в 1927 году Уинстон Черчилль, бывший тогда министром финансов Великобритании: «Римский гений, олицетворенный в Бенито Муссолини, величайшем законодателе среди живущих, показал всем народам, что можно успешно противостоять наступлению коммунизма… И если бы я был итальянцем, то от начала и до конца поддерживал бы Муссолини. Глупо отрицать, что власть Италии вышла из самой гущи народа, что она правит в живом согласии с подавляющим большинством итальянского населения. Как и другие, я покорен простотой поведения Муссолини, его спокойствием и искренностью, которые он неизменно сохраняет, несмотря на заботы и волнения. Он думает, и это очевидно, только о благосостоянии итальянского народа, по крайней мере, о таком благосостоянии, каким он его себе представляет, и в этом вопросе для него нет мелочей. Он превращает свою страну в могущественную и уважаемую во всем мире державу»*.

Политика возрождения величия Италии, провозглашенная дуче, привела к грандиозным изменениям всего облика страны. В крупных городах развернулись гигантские стройки. По всей территории протянулись автострады, началось осушение болот, что дало возможность за 10 лет получить более 7700 тысяч гектаров новых пахотных земель, осваивать которые получили возможность около 80 тысяч крестьян из самых бедных районов Италии. Резко было увеличено строительство клиник и больниц. Только за восемь лет, начиная с прихода к власти Муссолини, число их увеличилось в стране в четыре раза. Забота о детях позволила примерно во столько же раз снизить и детскую смертность. Стоит заметить, что уже во времена союза с Гитлером Муссолини не поддерживал антиеврейские настроения союзников: до 1938 года антисемитизм был вообще чужд Италии, а после проявился в весьма смягченном виде, если сравнивать с Германией или, к примеру, с печально известной борьбой с «безродными космополитами» в нашей стране.

* Бенито Муссолини. М., АСТ-ПРЕСС, 1999. С. 62.

Проводимая Муссолини социальная политика, личное бескорыстие (если говорить о деньгах и материальных ценностях) принесли ему признание во многих странах мира. К нему с уважением относились такие разные люди, как Зигмунд Фрейд и Ганди. Конечно, мы не собираемся произносить панегирик Бенито Муссолини — все равно логика тоталитарной системы привела его к союзу с Гитлером, захвату Эфиопии, вторжению в Грецию и Албанию и, в конечном итоге, к участию Италии в самой кровопролитной войне в истории человечества. Тем не менее, можно смело утверждать, что сами итальянцы, в целом, до начала 40-х годов с большой симпатией относились к своему лидеру, а некоторые виды искусства — как, например, классическая музыка, — пользовались личным покровительством дуче. Не случайно, в тот момент, когда в Америке мощный финансовый кризис привел к массовому обнищанию, итальянские певцы, жившие на родине, были в гораздо более выгодном положении.