Принц теней

Когда он проснулся, воздух казался сладким. Утро пробиралось сквозь ветви плакучей ивы, колышущиеся на ветерке за окном. В самой атмосфере витало обновление. Пахло мылом: кто-то вымыл его во время сна и покрыл мягким одеялом. Юноша услышал шарканье сандалий, звон глиняной посуды, льющуюся воду и затем уловил пахучие пары чая, поднимающиеся вверх в лучах солнца. Он поднялся на локтях и увидел Льинг, сидящую на корточках рядом с кроватью.

— Он проснулся, — крикнула она товарищу, и когда Льешо простонал «чаю, пожалуйста», девушка улыбнулась и прибавила: — Он живой.

— Мы думали, проснешься ли ты вообще когда-нибудь?

Хмиши протянул ему чашку горячего чая, пришлось помочь, чтобы трясущиеся пальцы Льешо не опрокинули содержимое. Он подождал, пока друг допьет, и с улыбкой облегчения ответил на безмолвный вопрос:

— Ты проспал следующий день и еще одну ночь, не проснулся, даже когда Хабиба мыл тебя. Он здешний лекарь, равно как и надзиратель. Он велел нам не беспокоить тебя, сказал, что тебе нужно время поправиться, хотя мы с Льинг не заметили, чтобы с тобой что-то было не так, по крайней мере, внешне.

— Я решила, что, видимо, болезнь скрыта внутри, — отметила Льинг, — нужен лекарь, чтобы разглядеть ее, так как рана глубока и спрятана за тканью. Хабиба раз десять заходил проведать тебя, и его дочь Каду не меньше.

Голос Льинг словно вытравил имя соперницы в кислоте.

Хмиши прервал ее взглядом, и Льешо подумал, не приказали ли им не беспокоить больного.

— Человек, который назвался Яксом, долго сидел здесь, наблюдая за тобой из угла комнаты. Он почти не шевелился и не говорил, но пробыл весь день и полночи, потом ушел.

— Я думала, он останется до последнего, — добавила Льинг, — но мы дали ему понять, что наблюдаем за ним не менее тщательно, чем он за тобой. Когда взошел месяц, он как-то смешно вздохнул…

— Он смеялся над нами! — прервал ее Хмиши, вспомнив свое негодование.

— И посоветовал нам поспать. Затем ушел, — закончила Льинг, зевая.

— Думаю, он удалился ненадолго, — сделал вывод Хмиши. — Если хочешь одеться до его прихода, сходи в надворное строение.

— Расскажи нам, кто он.

— Я помогу тебе встать.

Льешо понял, что он голый, и вздрогнул, когда Хмиши собрался стянуть одеяло.

— Льинг, я, пожалуй, съел бы свежую булочку из кухни, — слабо улыбнулся юноша, и девушка прыжком встала еще до того, как он закончил фразу.

— Я оставлю вас вдвоем ради приличий, — согласилась она. Льешо знал, что от нее смущения не скроешь. — Но сначала я хочу знать, будут ли у нас проблемы с этим человеком, Яксом.

— Он мой учитель.

Льинг устроил ответ, хотя Льешо понимал, как мало отношения имеет его объяснение к поставленному вопросу. У Якса свои виды на юношу, как, по всей видимости, и у супруги правителя, и у колдуна. Насколько тесно их замыслы переплетутся с его планом, завещанным духом министра отца, он пока не знал.

— Сначала оденься. — Хмиши вернул его к реальности, достав пару широких штанов. — Здесь у каждого есть запасное белье. Это мои, можешь их позаимствовать, пока для тебя не подберут новые. А рубашка принадлежит Льинг. Мы думали, она будет впору, но твои плечи выросли. Кажется, придется остановиться на штанах.

Льешо надел их.

— Надворное строение? — напомнил он, и Хмиши показал ему путь.

Когда юноша вернулся, мастер Якс уже ожидал его, а с ним и Хабиба.

— Ты выглядишь лучше, — улыбнулся ему надзиратель, и Льешо задумался, лучше чего он выглядит.

Юноша не был ранен или болен. Но вдруг он почувствовал, что напряжение между лопатками ушло, и хмурый лоб разгладился. Ему действительно стало хорошо, хотя он и не понял, каким образом произошло расслабление всех мышц тела. Он вздохнул свободней, несмотря на серебряную цепочку правителя вокруг шеи.

— Вчера был праздничный день, — продолжил Хабиба, — ты пропустил его. Ее светлость велела передать, что она дарует тебе этот день для отдыха, чтобы ты полностью восстановил силы. Используй его по назначению, — улыбнулся колдун. — И передай слова ее светлости своей подруге Льинг, когда она подойдет.

Надзиратель вышел, поклонившись Льешо, отчего Якс неодобрительно нахмурился, на лице появилось обиженное выражение. Хмиши с изумлением обратился к юноше:

— Ничего не понимаю.

Льешо пожал плечами, не желая доверять свои секреты стенам и воздуху.

Мастер Якс проследил, как удалился целитель, и перешел к делу:

— Здесь, в садах ее светлости, ты в безопасности, насколько это вообще возможно в провинции Фаршо, но скоро нигде не будет спокойно. Обучись в оставшееся время чему сможешь, но если тебе предоставят выбор, то лекарскому делу.

— Скажи это Каду, — прервал Хмиши.

Тут вошла сама дочь колдуна вместе с Льинг и обезьянкой с мягкой коричневой шерсткой. На животном была тренировочная рубашка, подвязанная бойцовым поясом, а на голове — шляпа. Она схватила пальцами подбородок девушки, длинный гибкий хвост кольцом лежал на ее плече.

— Нет необходимости говорить это мне, — уловила она тему, — Хабиба уже все сообщил.

Обезьяна взвизгнула и запрыгала. Мастер Якс строго посмотрел на Каду, не обращая внимания на обезьяну.