Принц теней

Мастер не изменил тона, однако Льешо догадался, что мягкость в его голосе была лишь притворством, что он знает достаточно много о нем. Юноша не хотел бросать ему вызов. Он повесил голову и стал выглядеть еще несчастней в своей длинной латаной рубахе. Марко жестом отпустил его, Льешо взял ведро со шваброй и засеменил из комнаты, не желая оборачиваться на человека, пронзающего его безжалостными глазами. Вот что делает мастера опасным, подумал юноша, — отсутствие жалости.

ГЛАВА 4

Первый свой день в лагере гладиаторов Льешо провел, упражняясь в чистке бараков. Его не сильно удивило положение уборщика. Когда-то он был новичком в команде искателей жемчуга. Пришлось неделями вычищать мертвые пустые устрицы на берегу, в то время как остальные под водой наполняли ими мешки. Шен-шу бил его каждый раз, когда мальчик возвращался с пустыми руками, но то была своего рода инициация, производимая без злобы и не со всей силы. После испытательного срока ныряльщики приняли его в свою команду. Льешо не ожидал, что гладиаторы будут снисходительней, и поэтому, следуя по склону за провожатым, готовился к куда более худшему, чем швабра.

Тем не менее он падал от усталости, возвращаясь с уборки отхожего места в каменный дом. Оттуда вышел златовласый парень. Надзиратель сидел за столом, словно и не пошевелился за весь день. Увидев безропотно стоящего посреди комнаты Льешо, Марко отложил ручку.

— Господин Чин-ши требует меня к себе, — сообщил он и поднялся с величественным изяществом. — Я пробуду там почти весь вечер. Тебе, конечно же, захочется поспать до моего прихода, но, как видишь, моя комната не рассчитана на прием гостей. Придется довольствоваться углом в мастерской. — Мастер показал на погруженную во мрак закрытую дверь под ступеньками. — Не прикасайся ни к чему и не ходи наверх.

— Да, господин.

Льешо не поднял взгляда, пока не услышал, как открылась и закрылась дверь за надзирателем. Убедившись, что мастер Марко действительно ушел, он потянул руки к деревянному потолку, чтобы выпрямить замлевшую спину. Юноша удрученно посмотрел на ладони. Как усердно он ни трудился на жемчужных плантациях, старые мозоли были пустяком по сравнению с вздувшимися от работы с ведром и шваброй волдырями. Болели ноги, ныли руки, ломила спина; ничто не помешает ему сегодня заснуть, даже мысль, что он стал на шаг ближе к побегу с Жемчужного острова.

Еще раз осторожно потянувшись, Льешо огляделся вокруг, подумал, почему же нельзя подниматься наверх. Любопытство было одной из слабостей юноши, но маячившие в неподвижном пыльном воздухе тени отбили у него всякую охоту исследовать верхний этаж дома. Ему не хотелось напороться на тех, кто их отбрасывает, поэтому Льешо открыл дверь и нырнул под ступеньки.

Мастерская была размером с кабинет мастера. Угловой рабочий стол шел вдоль двух стен. Приоткрытое окно со ставнями впускало сырой вечерний воздух. Полки высились по обе стороны двери от пола до потолка. Они ломились от инструментов, горшков, кувшинов и всяких механических приспособлений, свитков и старинных рукописей. Все вроде на своем месте, однако мастерская выглядела захламленной. Над вещами висел легкий запах слабительного и чего-то зловещего.

Ощущение разложения усугубилось с приходом ночи. Весы и гири, ступки и пестики, мензурки для смесей — во тьме все это вырастало в громадные головы с рогами и скалящимися ухмылками. Спать. Льешо вспомнил, как засыпал под шелест пальмового навеса над головой и бурчание погружавшихся в сон ныряльщиков. Если настоящему гладиатору надлежит уметь расслабляться в месте, подобном мастерской Марко, то Льешо провалил первое испытание.

Но дрожь в ногах настойчиво требовала: хватит, ложись. Льешо нашел свободный угол и свернулся там калачиком, как хомячок, прильнув спиной к стене. Лунный свет падал сквозь окно, отбрасывая тени, маячившие над его углом и ползающие на полу. Льешо сжался еще сильней и оставил щелочки в глазах, чтобы следить за коварной ночью.

Луна совершала свой обход по небу, а юноша все не мог заснуть из-за необходимости отразить таящуюся в темноте опасность. К рассвету он наконец погрузился в сон и сразу же пробудился от скрипа двери. Привидения, подумал он и задрожал, вновь отказываясь закрыть глаза, чтобы его не забрали спящим. Льешо едва дремал, когда увидел ноги в сандалиях. Ему уже начинало это надоедать.

— Время вставать, грызун, — послышался голос. Это был златовласый посыльный. — Мастер Марко уже ушел, он велел мне отвести тебя на утреннюю молитву и завтракать. Сказал, ты можешь продолжить работу со шваброй. Он позовет, если ты ему понадобишься. — Парень с минуту наблюдал за Льешо, на лице появилась презрительная ухмылка. — Я б на твоем месте не стал задерживать дыхание. Ах да, забыл, это все, что ты умеешь.