Принц темных улиц

– И судя по крупным пожертвованиям, которые регулярно поступали в храм, подобные услуги оказывали не вам одному.

Банкир пожал плечами:

– Об остальных ничего не знаю, но догадываюсь. Жрица мне намекнула, что среди бывших послушниц и молодых прихожанок есть вдовы или замужние дамы, которые сильно нуждаются в средствах. Женщины – все из приличных. Они, как и я, не желали предавать огласке подобные отношения.

– Вы конечно же с радостью согласились.

– А почему нет? Очень удобно. Если бы я посещал заведение мамаши Гебек, моя супруга могла бы узнать об этом, там, увы, не хранят чужих секретов. Квартиру для любовницы я снять не мог – обо всех крупных тратах жена тут же прознает. Да и не хотел я содержать постоянную любовницу! Меня вполне устраивали ни к чему не обязывающие встречи пару раз в неделю. И если бы не случайные смерти…

– Эти смерти не случайны, Брунквист, – зло осек разговорившегося банкира Эрик. – Женщин жестоко убили!

– Пусть так. Но ни я, ни жрица здесь ни при чем. Благочестивая Ирма – святая, она всем помогает, она не могла так поступить! Уверен, преступление замыслил и совершил кто-то из ревнивых мужей…

Возможно, версия с ревнивым мужем могла бы сработать. Вот только у Амели супруга не было, а у Ле’Ройса на момент убийства жены имелось алиби. Поэтому Эрик придерживался версии Фриза, полагая, что преступление совершил кто-то из прихожан. Тот же Брунквист прекрасно подходил на роль душегуба. А уж назвать жрицу святой – верх лицемерия, поэтому Эрик с раздражением заметил:

– Ваша благочестивая Ирма – обыкновенная сводница, а вы – развратник!

– Вот когда женитесь, гер Калус, и проживете в браке двадцать с лишним лет, тогда вы меня поймете… – недовольно буркнул банкир.

– Надеюсь, я никогда не женюсь, – огрызнулся Эрик, вспомнив о предательстве Магды. Сердце неприятно заныло, и он поспешил задать новый вопрос, не отвлекаясь на ненужные мысли: – Амели была первой, с кем вы начали встречаться?

– Нет, до нее были другие дамы, – признался банкир. – Варна свела меня с Амели где-то полгода назад, но встречались мы недолго. А последние несколько месяцев я виделся с Фионой Ле’Ройс. Поверьте, убивать ее у меня не было никакой причины. Нас с ней все устраивало!

– Зачем вы подарили ей тот шарф? – поинтересовался Фрайберг. – Насколько я понимаю, жрица оплачивала услуги дам из так называемых пожертвований.

– Мне нравилось делать подарки: какой-нибудь шарфик, духи, перчатки. Мелочи, ничего особенного. – Сластолюбец приосанился, несмотря на жалкий вид и плачевное положение.

Эрик нахмурился. Если все так, как говорит Брунквист, то видимых причин для убийства у него и правда не было. Но раз они здесь, не мешало бы переговорить с Варной. Кто-то из этих двоих явно лжет.

– Что ж, идемте. Зададим послушнице вопросы. Устроим, так сказать, очную ставку. Но потом вам придется отправиться в полицию.

– Я согласен, – покорно ответил Брунквист, следуя за Эриком.

– Кстати, о какой книге вы говорили в начале беседы? – припомнил Фрайберг.

– Ах да. Книга о магии смерти. Гер Фриз заметил ее на моем столе и сделал неправильные выводы.

– Так она не ваша?

– Разумеется, нет! Месяц назад я был по делам в Дардании, и Варна просила приобрести для нее эту книгу, в Ингвольде подобную литературу не сыщешь.

– Зачем она ей понадобилась? – удивился Эрик и невольно поежился от неприятной догадки.

– Не знаю. Но ведь известно, что богиня Аполия покровительствует как магам жизни, так и магам смерти. Возможно, послушница хотела как можно больше узнать о той, кому служит? – пожал плечами Брунквист и юркнул за мастером Клаусом в мрачный зал храма. – В любом случае книгу я передать не успел. После смерти Фионы предпочитал временно не посещать молельню…

В пустом святилище богини-целительницы голос банкира отразился от стен громким эхом, и мужчина тотчас замолчал.

На престоле догорали желтые оплывшие свечи, у одного из окон висела зажженная лампада. На стенах плясали тени, и Эрику вновь показалось, что краски померкли, превратив белоснежные парадные одежды каменной богини в темную рясу. Фрайберг мотнул головой, пытаясь стряхнуть опасное наваждение. Он заметил, как Брунквист попятился к выходу, и метнулся к нему.

– Оставайтесь здесь и приведите себя в порядок, а я поищу послушницу.

Эрик ловко нацепил на запястья банкира наручники и приковал к одному из железных завитков фонтана, раскинувшегося медным цветком возле входа. Удачно, что браслеты, оставшиеся от его последнего пребывания в темнице, так и лежали в кармане.

– И не вздумайте сбежать! – пригрозил Эрик и направился к двери, что вела во внутренний дворик.

– Мне некуда идти, к тому же вы меня приковали, – обиженно произнес тот и подставил ладонь под тонкую струйку фонтана. – Надеюсь, Варна подтвердит мои слова. Иначе…

– Иначе вас повесят, – пообещал Эрик, а Брунквист сник.

Он разжал пальцы, и вода потекла в чашу. Банкир беззвучно заплакал.

А Эрик, открыв низкую дверцу, пригнулся и выскользнул во внутренний дворик.