Принц Темный, принц Светлый…

Интуиция, с которой я никогда раньше не дружила, в этот раз решила дать о себе знать, заявив, что ни фига это все не шутка. Доктор оставался серьезен, как Сталин на съезде компартии. Он что-то там бормотал про переселение душ, что одна из нас по-любому умерла бы, и я еще и радоваться должна, что он спас меня вот таким странным способом. Прошло немало времени, пока я смогла связно говорить и мыслить, все же в голове с трудом укладывалось, что… я умерла? На самом деле умерла в родном мире? А как же… как же все там? Муж… переживать будет… Любит же. Родители… Сознание впало в шоковое состояние и застыло, словно под анестезией, эмоции схлынули, оставив пустоту.

– Это точно? Ты уверен? – в который раз спрашивала доктора, шмыгая распухшим носом.

Длинно вздохнув, он протянул коробочку с камнем.

– Положи под подушку, во сне увидишь свой мир, – пояснил он. – И что там происходит. Я зайду завтра, а лорду ЛасГаллену скажу, что тебе нужен покой и тишина.

– Кто он такой? – успела я задать вопрос, прежде чем доктор вышел.

– Отец лианоссе Эрианор, то есть твой теперь. – Мне бы удивиться, наверное, да к зеркалу подойти, посмотреть, как я тут выгляжу, но измученное сознание просто отказалось реагировать на новую порцию информации.

Как там Скарлетт О’Хара говорила? Правильно, подумаю об этом завтра. Словно только этого и дожидаясь, мозг послушно выполнил команду «спать», отключившись, едва я смежила веки. Потом, все потом…

Следующие несколько дней я пребывала в прострации, сидя на кровати, обхватив колени и уставившись перед собой невидящим взглядом. Никому не пожелаю видеть собственные похороны. Оказывается, друзья относились ко мне очень хорошо, судя по зареванным лицам. Родители… Пожалуй, это резануло сильнее всего, несмотря на то, что наши пути разошлись давно, и мы общались от силы пару раз в год, по телефону, на праздники. Они меня любили, и потерянное лицо мамы до конца жизни будет стоять у меня перед глазами. Черт, и мужа жалко до ужаса… Звенящая пустота в голове и полное отсутствие эмоций. Не хотелось вообще ничего. Видеть, как здоровый мужик молча плачет, глядя на гроб с моим телом, это, я скажу, не для слабонервных. Тот, кого доктор назвал моим отцом, кажется, несколько раз заходил и пробовал заговорить, но я просто не реагировала на него, глядя перед собой стеклянным взглядом. Не знаю, сколько продолжалось оцепенение, все когда-нибудь заканчивается. Сознание потихоньку отошло от шока, желудок возмущенно заявил, что хочет не просто есть, а жрать, и в больших количествах – средних размеров слон как раз подойдет, лучше два, – и питаться воздухом не намерен.

Ладно, поистерили и хватит. По крайней мере, когда прошел ужас от осознания, что я неизвестно где, да еще и, оказывается, умерла, в голове начали появляться полезные мысли. Например, в чьем я теле? Ибо в родном мире похоронили именно мою бренную тушку, это я отлично разглядела. Умерла? Ну… я же хотела перемен, хотела встряхнуться. Мне дали второй шанс, так надо его использовать по полной, да? И попытаться начать жизнь сначала, уже действительно с нуля, с чистого листа. Новый мир, новое тело, вообще все незнакомое. Информация – наше все, значит, надо ее добывать. Значит, познакомимся с изменившейся реальностью?

Я тряхнула головой и впервые осознанно посмотрела вокруг. Ничего так спальня, симпатичненькая. Приятные серебристо-кофейные тона, два больших окна с бархатными портьерами, мебель удобная, похожая на ту, которую наблюдала во дворцах-музеях в прошлой жизни. Изящный туалетный столик на гнутых ножках со множеством коробочек на нем. Кстати, о внешности. Сползла с кровати, медленно подошла к зеркалу и с опаской глянула на собственное отражение. А ну как в уродину запихнули? Если уж выпал второй шанс, как-то не хочется начинать его реализовывать на изначально невыгодных условиях. Увидев, кто отразился в серебристой поверхности, едва сдержала желание нервно захихикать.

Это кто, я, что ли?! Эх, точнее Эрианор ЛасГаллен, как назвал врач бывшую владелицу тела. Ну, что могу сказать… Если в своем мире красавицей себя не считала, всего лишь симпатичной, то отражение в зеркале… Да, девушка была красива, даже несмотря на необычную внешность. Начать с волос. Их цвет поверг в изумление, я долго и пристально разглядывала пряди на свету, с трудом веря, что это естественное, а не покрашенное. Преимущественно двух оттенков: темного янтаря с рыжим отливом и светло-светло-золотистого, мягкие и шелковистые, блестящие, в родном мире я такие видела только в рекламе. А еще они крупными локонами спускались чуть пониже попы, непривычно оттягивая голову – раньше я носила коротенький хвостик до лопаток. Красиво, ничего не скажешь.