Принц тёмной магии. Спасение

Едва слышное мурлыканье касалась моего уха, подобно упавшему листочку сорванного без ветра в осень. Я ловко стесал с помощью ножа ещё часть коры в форме полукруга. «Полоски? – думал я. – Первый раз вижу». Не стал мучать молодой кедр, чтобы посмотреть какой длинной красные полоски. Нащупал в кармане маленький фотик, который свободно болтался в кармане и сфотографировал. Мало ли, вдруг пригодится.

– Видит Найтел, я этого не хотел, – просил прощение у кедра я, держа ладонь на нём.

Выдохнув, после того как я отвёл глаза от его макушки, вырезая часть полос вместе с корой. На кончике ножа осталась смола, которую я тут же стёр о ветошь, пряча в карман куртки. Потом глянул, какую ветошь взял. «Блин, перепутал!» – разочаровано вздохнув, сказал себе, перекладывая её в другой карман к той, что принадлежала для ножа, а не для моего носа. Новую ветошь я сделаю уже дома, а пока… даже если попаду в пожар и запачкаю лицо, сочтут за настоящего лесника, сливающегося с самим лесом!

– Вот теперь идём.

Хлопая Лёву между ушек, я спрятал образец в свободный карман своего рюкзака и осмотрел снова кедр. Ничего особенного не увидел. Кедр как кедр. Даже шишки ещё не выросли.

Почему у него такой след? Да ещё под корой!

Я пока шел с Лёвой, опираясь изредка на стволы деревьев, вспоминал то, что читал в библиотеке. «Вроде не читал… или читал… Ай», – размышлял я, хватая туранского тигра за ошейник.

– Бл*ть… Лёва! – выругался я.

Спина онемела. Левая нога вросла в землю, прокопав нехилую яму. Правая рука стала свинцовой держась за первую попавшуюся ветку, что вот-вот могла сломаться от моего веса и плюс того, чей держал я ошейник натягивая на себя правой рукой. Всякий раз, когда подобная сцена случалась, я покрывался морозом с головы до пят. Сердце било у горла. Я не дышал.

– Замри!

Под восемьдесят семь килограммовая двух метровая киса замерла, как статуя! Под ошейником, я почувствовал, как Лёва начал сглатывать от недостатка воздуха. Ну а то, задушил своими руками, только он стал для меня другом.

– Вот так. Падай ко мне. Давай.

Лёва жалобно мурлыкнул, смотря из-под плеча на меня. Золотые блюдца просили прощение, недели испугались.

– Да, всё нормально, – уверял я.

Не обращая внимания на падающую каплю пота с моего лба на нос, я строго сказал:

– Отомри!

Полосатая спина навалилась на меня, что пришлось задержать дыхание, чтобы остатки сил не ушли после выдоха. Беря Лёву точно ребёнка, поставил на четыре лапы и придирчиво буркнул:

– Болван! Сколько раз говорил, стяжки смотри! – тыкая в землю, напоминал я.

Обезвредив ловушку, я услышал, как она престала быть рабочей, и сломал до конца её. Нечего им быть здесь.

– Сеня! Хорош лазить, все шишки собьешь и белок распугаешь!

Над головой слышалось ворчание подобие медведя с берлоги и унылого мяуканья котёнка. Лёва не решался подойти, где была ловушка. Сидел смирно позади меня, не спуская глаз с пятнистым другом. Леопард без труда спустился и бесшумно приземлился передо мной. Золотистая шуба напоминала слиток золота, покрытого чёрными пятнами. Жилистое телосложение показывало, что смахивал на гепарда, нежели на леопарда, тем не менее, такой же, как и Лёва. Единственно шубы разные и глаза!

– Нашел что-нибудь?

Голубые глаза моргнули после моего вопроса. Если у Лёвы был характер подростка с мудрым внутренним миром, то у Сени веяла не только преданность, но и отражение моего характера. Чуть что не так скажи, сразу зубы покажет.

Пятнистая морда толкнула лбом мою вытянутую руку. У Сени оказался тот же кусок коры, что и у меня.

– О… – проронил я. – Где нашел?

Леопард поднял голову, сверкая голубыми огонёчками, мол, смотри. Я точно видел, куда он смотрит. Вот так вот просто, без бинокля. Не так далеко от того места, где я нашел свой фрагмент. Надо отнести на экспертизу. Думаю, оттого что мы с Сеней по куску коры кедра принесем, лесу хуже не станет.

Но! Зная законы нашей Империи, я Найтела ради, спрятал два куска коры, величиной с ладонь и не шире сантиметра в самую глубь рюкзака. Слушая шелест листвы, я глубоко вдохнул, прежде чем взобраться на очередную кедровую сосну. Подо мной грустно замурчал Лёва, и радостно урчал Сеня. Вперед меня забирался по веткам, засранец! Я твёрдо стал левой ногой на ветку, а правой застыл в миллиметре от другой ветки. Держась руками по обе стороны за ствол, я прислушался. Никого кроме нас: меня, Лёвы и Сени.

– Сиди, – велел я тигру, посмотрев на него вниз, касаясь ремешком кепки коры. – Мы сейчас придём.

Леопард будто понял, что я сказал и радушно мяукнул. Отчего Лёва фыркал пока вовсе не зарычал, сидя по стойке смирно, прижимаясь почти спиной к стволу кедра. Мне было каждый раз смешно, замечая подобные всплески эмоций всякий раз, как ухожу с ними обоими на разведку или на выгул. Не сидеть же в вольерах круглыми сутками!