Он подходит ближе, пока его фигура не возвышается над моей, пряди его взъерошенных черных волос падают на брови.
— Так много вопросов для той, кто ничего не дает взамен.
Мои ноги застывают на месте, как будто я ступила на мокрый цемент и позволила ему засохнуть вокруг моих ног.
— Что Вы хотите знать?
— Всё.
— Это может занять много времени.
— Вы собираетесь вступить в семью. У нас только и
Раздражение проносится в моей груди, расширяясь, как тепловая волна.
— Я
Он поднимает руку и берет меня за подбородок, его большой палец проводит по моим губам.
— Такой острый язык. Жаль, что мой брат не знает, как его приручить.
Огонь полыхает в моих венах так быстро, что желудок сводит судорогой.
— Меня не
— Нет? — он ухмыляется.
— Я сама по себе.
— И все же Вы приходите сюда каждое воскресенье, посвящая свою жизнь человеку на небе.
Я вытягиваю шею, чтобы сохранить зрительный контакт, когда он прижимается ко мне, его дыхание обжигает мой рот, заставляя напряжение пробираться по позвоночнику.
— Если Вам нужен бог, которому можно поклоняться,
Насмехаясь, я поднимаю руку, чтобы оттолкнуть его, даже когда возбуждение разливается по центру и оседает между ног.
— Вы отвратительный.
Он хватает меня за запястья, притягивая к своему телу, пока я не чувствую каждый сантиметр его члена, напрягающегося под тканью одежды.
— Я бы научил Вас любить умолять у моих ног.
У меня сокращается сердце, когда его слова касаются моих губ, и я втягиваю их, как будто его дыхание — это мой воздух. Мои пальцы сжимают его рубашку, но вместо того, чтобы оттолкнуть его, я притягиваю его ближе.
— Я устала от Ваших игр со мной, — шиплю я.
— Это то, что я делаю? — спрашивает он.
—
Он откидывается назад, его глаза вспыхивают, когда его хватка крепче сжимает мои запястья.
И только тогда я понимаю, что я сказала.
— Понятно, — одна из его ладоней опускается с моей руки и поднимается вдоль моего бока, мурашки пробегают по всем местам, которых он касается.
— Вы жаждете власти? — хрипит он, его пальцы пробегают по моей ключице, а затем обхватывают мое горло. — Я могу наполнить Вас ею, пока Вы не закричите.
Мой желудок трясется так быстро, что дрожат ноги.
Его взгляд падает на мой рот.
Громкий удар эхом отражается от стен собора, и я вскакиваю, ледяной ужас проникает в мои внутренности.
— Оставьте меня в покое, — умоляю я, толкая его в грудь.
Он проводит большим пальцем по нижней части моей челюсти, прежде чем отпустить меня. Мое тело холодеет, когда он отступает, но я не свожу с него взгляда, даже когда моё сердце ударяется о грудную клетку, когда я слышу шаги, приближающиеся к нам.
Еще секунда, и кто-нибудь увидит.
Тристан не сводит с меня глаз ещё секунду, а затем разворачивается и исчезает в коридоре, как один из призраков, которые, по слухам, обитают в этих коридорах.
Но его прикосновение остаётся на моей коже.
И когда я оборачиваюсь, передо мной стоит Ксандер, его глаза-бусинки сужены, а уголки губ опущены.
16.Тристан
Отвращение и желание смешиваются в моем нутре и вырываются наружу, летучим ядом разливаясь по моей системе.
И я уже начинаю верить, что моя Маленькая Лань этим и является.
Ядом.
Каждый раз, когда я вижу её, мне хочется давить на нее, пока она не сорвётся , пока не разрушится это нарисованное самообладание, которым она обманывает мир. И она сорвалась.
Она жаждет короны.
К сожалению, она не найдет её на стороне моего брата. Единственное, что она себе гарантировала, — это смерть. Но признаю, что под раздражением и неудобными ситуациями, в которые я попадаю, находясь рядом с ней, скрывается зарождающееся уважение. Восхищение тем, как легко она вживается в свою роль — и именно поэтому я позабочусь о том, чтобы её казнь была быстрой.
Она хитрая маленькая искусительница. Далеко не невинная, румяная девушка, за которую она себя выдает.