Принц снов

Внезапно раздалась трель флейты – она возвестила прибытие карлика Собачьи Уши и, соответственно, его вторжение в беседу.

– Господин дракон! – Музыкант быстро поклонился. – Песни об этой ужасной ночи будут слагаться повсюду – от провинции Тысячи Озер до Небесных Врат.

– У нас и так вполне достаточно песен. – Голова дракона поднялась на тонкой шее, гипнотически покачиваясь из стороны в сторону. – Мои дети учат те, которые когда-то оставил мастер Марко. В настоящее же время необходимо скорбеть и исполнять траурные ритуалы. Так что иди вперед и неси возложенное на тебя испытание. Но не возвращайся.

– Это не мое испытание, – возразил музыкант, однако дракон уже его не слушал.

Зато слушал Льешо: похоже, дракон с карликом знакомы. Но как такое могло случиться? Ведь дракон Дан спал под скалами Акенбада с незапамятных времен; можно сказать, он и был этими самыми скалами Акенбада, во всяком случае, их существенной частью.

– Кажется, мы уже перешли границу гостеприимства, – заметил карлик, словно обращаясь к самому себе, а потом огляделся вокруг. – Кто-нибудь видел моего верблюда?

Музыкант удалился, а дракон положил голову на лапы и спокойно выпустил из ноздри кольцо дыма. Кагар попрощалась.

– Я надеялась, что выберу время постранствовать вместе с тобой и повидать мир так, как это делают пустынники, – обратилась новая Динха к Льешо. – Однако совершенно неожиданно меня призвали к себе новые, куда более суровые обязанности.

Выражая согласие, Льешо кивнул:

– Да, нам обоим пришлось приступить к исполнению долга слишком рано, Динха.

Девушка дотронулась до руки принца, словно подтверждая правоту этих слов. Глаза ее наполнились слезами.

– Мы пошлем отряд пустынников, чтобы он сопровождал тебя. Меч народа ташеков присоединится к собирающейся за тобой туче. Обращайся с нашими сынами бережно.

– Народ ташеков и без того слишком много претерпел в том испытании, о котором не просил. Так что я предпочел бы обойтись без ваших сынов, госпожа Динха.

В этот момент подъехал Харлол. Он протянул Льешо заплечный мешок:

– Знаю, что ты боишься это потерять.

Льешо хмуро принял свои вещи.

– Напротив, с огромным удовольствием потерял бы их, – возразил он.

Дары госпожи Сьен Ма не приносили ничего, кроме неприятностей.

Харлол не понял смысла сказанного, однако его уловил дракон. Из ноздрей повалил дым, тем не менее чудовище не оспорило предложение Динхи, так что Льешо сдался, пообещав:

– Постараюсь отправить ваших людей обратно в том же состоянии, в каком вы посылаете их со мной.

– Знаю, что ты хочешь именно этого.

Взгляд Кагар пронзил Льешо в самое сердце. Он куда охотнее вырвал бы это сердце из собственной груди и преподнес на раскрытой ладони красавице, а не прощался бы с ней, возможно, навсегда.

– Во всяком случае, здесь остается Харлол. Он тебе понадобится.

– Никакого «здесь» больше не существует, так же как не существует и безопасности, – ответила юная Динха, словно не замечая сверкнувшую в глазах пустынника искру гнева, по силе почти равную тому пламени, которое извергал дракон. – Мой кузен больше не живет в снах Акенбада – он перешел в твои сны. Тебе пора отправляться в путь, а не то упустишь свет Великой Луны Лан.

Кагар прикрыла глаза, чтобы взглядом не выдать то, что не высказала словами, и удалилась в наполненную стонами ночь. Так Кагар превратилась в незнакомку, и круг замкнулся.

Часть третья ДОРОГА В ГАРНИЮ

Глава шестнадцатая

Всадники скакали в серебряном свете Великой Луны Лан – Хабиба по правую руку Льешо, а Харлол – по левую. Братья с удовольствием заняли бы почетные места рядом с принцем, но тот, в глубокой печали, отверг их общество одним-единственным презрительным взглядом.

– Не нуждаюсь в вашей защите и не располагаю временем, чтобы выслушивать ваши сожаления, – сухо отрезал он. – Мне необходимо как можно быстрее убить мага.

Услышав столь откровенную угрозу, Хабиба вздрогнул. Разумеется, принц говорил вовсе не о нем, однако он был настолько зол, что мог бы отпугнуть даже друзей. Руководствуясь не столько здравым смыслом, сколько упорством, Балар пренебрег предостережением и попросил Харлола:

– Попробуй его убедить.

Лицо Харлола моментально превратилось в холодную, лишенную всяких чувств маску.

– Больше не собираюсь таскать принца снов туда, куда он не хочет идти. Да и вам, по-моему, тоже пора прекратить это занятие.

Балар воспринял обвинение как удар, однако Льюка ответил спокойно и рассудительно:

– Младшего из принцев хотела видеть Динха. – Но вовсе не так, как мы это устроили.

Если бы братья силой, против воли, не притащили Льешо в Акенбад, то и Динха, и все ее толкователи снов были бы живы и сейчас. Да и сам город не лежал бы в развалинах, словно груда никому не нужных камней, а, как и прежде, жил своей горной жизнью. И что бы ни говорил Харлол, пытаясь избавить принца от чувства вины, все это понимали. В напряженном молчании братья Льешо предпочли отстать и поехать, как и прежде, следом.

Однако Харлол не сдавался.

– Если с тобой что-нибудь приключится, Динха сотрет меня в порошок, – зловещим тоном предупредил он.