Принц Шеннийский (СИ)

Наверное, я никогда бы не узнал этого, пока меня, урода, безродного рыцаря, больного и никчемного не обняла девушка, знающая, что такое боль. Искренне обняла, видя то, на что без слез не взглянешь. Я — пустой сосуд, потерявший смысл. Перед смертью не важно, что там станет с миром, подданными, всеми теми, кто где — то там. Людьми, которые не знают о тебе таком. Опустошение перед смертью. Когда ты уходить, ты уходишь в одиночестве. В голове нет мыслей. Когда очень плохо, избавление одно.

Пустой сосуд наполняет Она. Эмилия. Ее руки, ее касание. Надежда. Скорбь по мне. Все эти утешения наполняют меня. Какой же я был урод… Был урод.

Лошадь встает на дыбы. Мы падаем. Степь, и некуда бежать. Наощупь нахожу ее. Она дышит, и это главное. Где — то слышны голоса Гаспара и Камиллы.

— Что это такое! — Кричит Камилла.

— Император прилетел!? — Выдает моя соратник.

Смеюсь. Эммануилу дела до нас нет. Огромный черный силуэт впереди. И много — много людей. Дальше ходу нет… Мы окружены.

Зрение возвращается ко мне. Встаю на грани обморока и провала сознания в пропасть, поднимаю Эмилию. Она смотрит вперед ошалелыми глазами. Такая прекрасная и живая. Поворачиваюсь к войску.

К нам бегут люди. Впереди них Глория! Драпает так, как никогда еще не драпала.

— Катэр, я убью тебя! — Визжит. — Принц несчастный!

— Принц!! — Подхватывают горластые рыцари, что мчатся с ней.

Хочу упасть в объятия валькийки. Раствориться в ее заботливых руках. Но я мужчина.

Я — принц Шеннийский.

Глория замедляется, она хочет подхватить меня, обнять. Но выражение моего лица делается строгим. За моей спиной Гаспар, Камилла и… Эмилия, стоят, затаив дыхание. Возможно, они поняли…

Рыцари, лорды и Глория останавливаются в метре от меня с ошалелыми лицами, и вдруг падают на колено.

Держу горячую руку Эмилии.

— Я согласен на твое предложение руки и сердца, — шепчу маркизе, из последних сил держась на ногах.

Конец второй книги.