Принц с опасной родословной

Хотя кто поверит, что я не знала про те два миллиона, след которых так и тянется за мной… Ведь в краже денег я в самом деле не виновата. Но виновата в другом – по мнению Ивана Захаровича: я пыталась вытянуть Серегу из «Крестов», когда Иван Захарович решил, что Татаринов должен там чалиться. Я пошла против воли Сухорукова – в дополнение к компромату на него.

Значит, я кровно заинтересована в том, чтобы оправдать Ящера? Чтобы он стоял за моей спиной и защищал от Ивана Захаровича?

Что мне нужно сделать в таком случае? Для начала встретиться с рыжей Светкой. Но у меня оставался к Неандертальцу последний вопрос. Что делал киллер напротив входа в их клуб? Я призналась, что его узнала.

– Он ждал тебя. Если мы не договоримся. Да, Лиза звонила по моему приказу. Я не сомневался: ты придешь. Но ты, Юля, оказалась проворнее. Когда Славка услышал, что ты пристрелила парня, сказал: не трогать. Я же Славке сразу позвонил. Ну не ему… У нас же тут система передачи информации разработана. Мне – от входа, я человеку в «Крестах», он идет к Славке… Славка велел договориться любой ценой. Кто его еще кроме тебя вытянет? С такими-то способностями?

Я не стала разубеждать Неандертальца в том, что стреляла не я… Просто согласилась попытаться сделать то, что от меня хотят, – ради собственной выгоды. На прощание Неандерталец сказал, чтобы я не ограничивала себя в средствах.

Барону позвонила Светлана и пригласила снова приехать в Россию. Теперь можно! Все уладилось. Все о’кей. Светлана говорила с журналисткой Юлией. Та сказала – пусть едет, поможем ему материал о России собрать – хоть на десять книг. Юля готова консультантом выступить. Да и Светлана проконсультирует. Россию барону покажет – такую, какую ни один граф, принц и король не видел.

– А убийцу Тамары нашли? – спросил Отто Дитрих.

Светлана сказала, что он в тюрьме и, видимо, надолго. Так что барону совершенно не о чем беспокоиться.

Он решил ехать. А то он уже здорово заскучал в Германии, где абсолютно ничего не происходит. По российским меркам.

Глава 26

Пашка к нашему выходу из клуба уже нализался в хлам, Татьяна тоже была хорошенькой. Я дотащила их до своей машины, первым отвезла Пашку, потом поехала к нашему с Татьяной дому.

Но по пути произошло нечто неожиданное. Впереди нас на пустынную ночную улицу, по которой следовала моя машина, внезапно упал кусок водосточной трубы длиной около метра.

– Ой, дурной знак, – прошептала Татьяна.

Я никаких народных примет, связанных с трубами, не помнила, поэтому решила остановиться у края тротуара, приоткрыла дверцу со своей стороны и посмотрела наверх – туда, откуда могла свалиться труба, – и застыла в неловкой позе с открытым ртом.

Заметив, что со мной происходит что-то неладное, Татьяна тоже наполовину высунулась из машины – и приняла то же положение.

На высоте третьего этажа старого дома на трубе висела Светка Ковальчук. Под ней зияла пустота – потом труба продолжалась и шла уже до низу.

– Какого черта ты туда забралась? – крикнула Татьяна, когда немного пришла в себя.

Рыжей на трубе повисеть, по-моему, будет только на пользу. Сейчас не так уж и холодно, до утра, когда люди на работу пойдут, немного времени осталось. А свалится – тоже, предполагаю, не разобьется. Стервы живучие. Хотя это повод выступить в роли ее спасительниц… Тогда она согласится ответить на мои вопросы?

– Снимите меня, – жалобно попросила рыжая. Если бы я в этот момент не видела ее своими глазами, подумала бы: не она. Такой интонации у нее никогда не было.

Мы с Татьяной переглянулись. Светку вообще-то было жалко… К тому же хотелось получить информацию. Да и Светка же знает, что мы не претендуем ни на деньги ее папочки, ни на депутатские блага. Про мои встречи с Ящером она, конечно, не знает. Мне, как журналистке, просто интересно. А Татьяне как обывателю любопытно.

Мы опять посмотрели наверх, на трубу. Татьяна спросила, смогу ли я по ней забраться и как-то ухватить рыжую за ноги. Я покачала головой. По трубе, может, и заберусь, хотя этим никогда не увлекалась, даже в детстве. Как снять красотку? Зияющий проем – около метра. Отпустить обе руки и держаться за трубу одними ногами я не смогу. Удержать рыжую одной рукой – тоже. Если я даже дотянусь до нее одной рукой.

– Юленька, придумай что-нибудь! – жалобно пропищала рыжая. – Ты же такая сообразительная!