Принц приливов

— В самом деле, Люк, почему бы тебе не связаться с тренерами Клемсона или Каролины[162] и сказать, что ты решил войти в их состав? Да эти ребята просто писались бы от радости, если бы ты играл за них.

— Вы же в курсе, что мне не сдать вступительные экзамены даже в колледж, — вздохнул Люк. — А без ваших подсказок я бы и выпускные провалил. Сунуться в колледж и услышать: «Ты туп, парень»? Это я понимаю и без них.

— Нет, Люк, ты совсем не туп, — решительно возразила Саванна. — Тебя пичкали этим враньем, а ты его послушно глотал.

— Сестренка, я ценю твою поддержку. Но давай смотреть правде в лицо. Бог наделил меня мышцами и забыл добавить к ним мозгов. По успеваемости я был предпоследним, обходил лишь Вирина Гранта.

— В конце учебного года я помогала мистеру Лопатке проставлять оценки в наших аттестатах. Как-то он ушел обедать, а я сунулась в бумаги и выяснила ай-кью каждого из нас.

— Не обманывай, — возмутился я. — Это же строго секретные данные.

— Лопатка сам виноват: не запер шкаф. Я все видела. Очень интересные цифры. Люк, ты знаешь, что твой уровень интеллекта выше, чем у Тома?

— Что? — Я почувствовал себя изрядно оскорбленным.

Люк издал боевой индейский клич, вспугнув болотную курочку.

— Дай Тому глотнуть из бутылки, а то совсем испортишь парню выпускную ночь, — велел он Саванне.

— Почему это испорчу? Все знают, что ай-кью ровным счетом ничего не значит.

— И какой же показатель у тебя, хитрая сестренка? — осведомился я.

— Сто сорок, что ставит меня на одну доску с гениями. Думаю, это не обидит моего любимого братика?

— А мой каков? — уточнил Люк.

Мне было невыносимо слышать его торжествующий голос.

— У тебя, Люк, — сто девятнадцать. У Тома — сто пятнадцать.

— Я же твой брат-близнец! — закричал я. — Близнец, черт тебя побери. Я требую подробного отчета.

— Всегда считал Тома немного запаздывающим в развитии, — заявил ухмыляющийся Люк.

— Поцелуй меня в задницу, Люк, — зло огрызнулся я, расстроенный словами Саванны. — Я считал, что у близнецов одинаковый ай-кью.

— Нет, Том. Даже у однояйцовых близнецов такого не бывает, — пояснила Саванна, наслаждаясь своей эрудированностью. — Но ты и в самом деле вытащил короткую палочку.

— Только представь, Том: я сообразительнее тебя. За это надо выпить, — веселился Люк.

— Зато я куда лучше реализую свои возможности, — ответил я.

— Конечно, братишка. Ты используешь все до последнего пунктики своего скромненького ай-кью, — прыснул Люк, и они с Саванной повалились на мост, трясясь от смеха.

Я протянул руку за бутылкой.

— Можете гоготать. Я решил стать футбольным тренером, а для этого не обязательно иметь мозги мирового уровня.

— В этом деле можно вообще обойтись без мозгов, — подхватила Саванна. — Боже, Том, какая напрасная трата времени и сил.

— Это почему?

— Потому что я подговорю банду ассасинов и мы начнем истреблять всех тренеров мира. Будем выискивать и мучить существ обоего пола старше двадцати одного года, которые щеголяют в потных футболках со свистками на шее.

— Можно поподробнее о мучениях? — спросил Люк.

— Во-первых, я заставлю их слушать классическую музыку. Затем они у меня целую неделю подряд будут заниматься балетом. Так, что бы еще придумать? Ага, заставлю их читать собрание сочинений Джейн Остин. И самой главной пыткой будет операция по смене пола. Без анестезии.

— Сколько жестокости, Саванна, — упрекнул я. — Ну и странные же мысли роятся в твоей умненькой головке.

— Если Том хочет, пусть будет тренером, — смилостивился Люк. — Почему нельзя быть тем, кем нравится?

— Потому что он способен на большее. — Саванна повернулась ко мне. — Но продается Югу по дешевке. Мне жаль тебя, Том. Ты, братец, — жертва «южной болезни», и в мире не существует вакцины для спасения твоей задницы.

— Зато ты, сестрица, станешь жуткой знаменитостью в этом чертовом Нью-Йорке.

— Я решила удивить Нью-Йорк, — без намека на шутку отозвалась Саванна.

— А мама до сих пор хочет, чтобы ты поступила в колледж имени Конверса[163], — заметил Люк. — На днях я слышал ее беседу с Толитой.

— Я лучше умру, чем соглашусь задержаться в Южной Каролине хотя бы на один день. А знаете, какие у нашей мамочки планы на мой счет? Она считает, что за время учебы я должна познакомиться с каким-нибудь врачом или юристом, выйти за него замуж, осесть в одном из здешних городишек и нарожать четверых или пятерых детей. Мальчикам уготована карьера врачей или юристов, а девочкам — замужество за врачами или юристами. Для меня даже ее мечты попахивают болотом. Но я не куплюсь на ее планы. Буду жить, как захочу. В Коллетоне тебе уже заранее определяют будущее и верят, что ты так и пойдешь, не особо отклоняясь от курса. Девчонкам — удачный брак. Парням — завидная карьера. И наша мама туда же. Я устала скрывать свою истинную сущность, прятать то, что у меня внутри. В Нью-Йорке не нужно бояться быть собой.

— А ты вообще чего опасаешься? — поинтересовался Люк.

Над нами, тихо хлопая крыльями, пронеслась кваква.