Принц приказывает

— Послушайте, — прервал его американец, — на самом деле я представляю здесь американскую газету и направлен сюда в поисках неизвестных сведений об этом Оборотне. Вы можете сообщить мне все необходимые сведения, и я больше не должен буду терять время, делая вид, что собираюсь карабкаться в горы. У меня кружится голова, когда я смотрю из окна второго этажа. Вы поедете в Рейн со мной. Вы сыграете роль моего шофёра. Мой собственный шофер, узнав, куда я собираюсь, тут же меня покинул. Паспорт у вас есть?

Майкл Карл покачал головой.

— Это меня и тревожит, — признался он.

— Ну, я немного знаком с американским послом и смогу уладить это ваше дело.

— Но это причинит вам множество беспокойств, — с сомнением пробормотал юноша.

— Вовсе нет, — ответил американец. — А ваш рассказ будет стоить любых беспокойств. Вы ведь расскажете мне всё? — с тревогой спросил он.

— Все, что я знаю об Оборотне, это имя, голос и место, где он живет сейчас.

— Это уже не мало. Ну, ладно, пора спать. Если что, позовите. Я в соседней комнате.

Хозяин неслышно вышел, оставив Майкла Карла смотреть на угасающий в очаге огонь. Совсем недавно он чувствовал сильную усталость, но теперь спать совершенно не хотелось. Провидение, судьба или что иное заботящееся о нём тоже не спало.

Американец заинтересовал принца, но у него появилось странное ощущение, что Фрэнк Эриксон — имя такое же подлинное, как и Джон Стефенсон. Кстати, Джон — Иоганн — и Стефан действительно принадлежат к семи именам, которыми его наградили при рождении.

Огонь в очаге потухал, тени удлинялись. Юноша закрыл глаза. Почему-то он был очень счастлив. Может, потому что наконец-то освободился.

Послышался резкий скрип, Майкл Карл лениво повернулся, и утреннее солнце ударило ему в глаза. Американец стоял у открытого окна и выглядывал наружу.

— Неужели обязательно вставать так рано? — раздраженно спросил юноша. Плечо у него ныло, да и ноги поторопились сообщить, что они ещё с ним.

— Доброе утро! Вы наконец проснулись? Уже одиннадцатый час, — с улыбкой сообщил Фрэнк Эриксон своему гостю.

Майкл Карл виновато сел.

— Не может быть!

— Но это так. И боюсь, если вы в состоянии, нам пора в путь. Я кое-что слышал о нашем друге оттуда, — добавил хозяин, кивнув в сторону окна.

— Я знал, что он не позволит мне уйти так легко, — удовлетворённо пробормотал беглец. — Придётся мне уходить одному. Если вы дадите мне взаймы пару башмаков…

— Мы выезжаем через час, — сообщил ему американец. — Я принес вашу ливрею. Помните, вы мой шофёр. Вас мне дал на время издатель ведущей газеты Рейна.

— Но это я влип в эту историю и не хочу впутывать в неё вас, — возразил Майкл Карл. — Я уйду один.

Он с трудом выбрался из постели и еле сумел устоять. Немного погодя снова сел. Не то что ходить, он и стоять-то не мог. Поэтому, хочет он того или нет, теперь юноша целиком зависел от помощи американца.

— Не говорите ерунды, а лучше позавтракайте, пока я осмотрю ваши ноги.

Американец опять словно по волшебству произвёл на свет божий нагруженный едой поднос и свою сумку первой помощи.

— Пойдёт, — подытожил он, сменив последний бинт.

— Сапоги Генриха вам велики на два размера, так что они не причинят вам неприятностей, пока вы выполняете приказы и не суетитесь.

— Но что скажут о шофёре, которые не только не ведёт машину, но и стоять не может? Вы сразу себя выдадите, — торжествующе заявил Майкл Карл.

Эриксон улыбнулся ему.

— Машину поведу я сам, а для публики у нас найдётся убедительное объяснение, не сомневайтесь. Вы будете делать, как вам сказано!

Юноша переварил приказ и только спросил:

— И что я должен делать?

Американец походил взад и вперёд по комнате, потягивая себя за прядь волос. Неожиданно он остановился в ногах широкой кровати.

— Мы поднимались в горы, — начал он.

— Вы недалеки от действительности, — прервал его Майкл Карл.

Эриксон взглядом заставил его умолкнуть и продолжил.

— Я поскользнулся и упал, и вы вытащили меня из пропасти, но пострадали сами. Это была моя вина, и поэтому я так тревожусь о вас и стараюсь побыстрее отвезти в Рейн Хозяин всем будет говорить, что вы мои проводник, я это организовал, а в Рейне решат что я нашёл вас в горах. Говорите на моравийском?

— Чуть-чуть. Только то, что усвоил за последние два месяца. Вы ведь знаете, при дворе говорят по-английски.

Эриксон нахмурился.

— Ну, придётся попробовать. Помните, вы мой проводник и упали в горах. А теперь наденьте это.

Он показал тёмно-зелёные бриджи и куртку с высоким воротником того же цвета и чуть ли не силой надел их на Майкла Карла. Всё подошло относительно неплохо, кроме чёрных сапог, которые действительно оказались велики. Но это помогло надеть их поверх повязок.

— Неплохо, — заметил американец, закончив, когда Майкл Карл присел перед зеркалом. — Если прилепите несколько полосок пластыря на эти царапины, наша история станет ещё правдоподобней.