Принц Лестат

Грегори бродил по дому. Музыка заполняла особняк, вибрировала в каждой балке.

В библиотеке, прелестной французской библиотеке, он увидел перед огнем Пандору и Флавия. Флавий рыдал, а Пандора нежно, любяще гладила его по голове.

– О да, но теперь у нас есть время поговорить обо всем этом, – негромко произнесла она. – Я всегда любила тебя – любила с той самой ночи, как я тебя создала. Ты всегда оставался в моем сердце.

– Я хочу так много тебе рассказать! Я жажду заполнить пробелы, жажду, чтобы ты все узнала.

– Стала твоей наперсницей, да, я понимаю.

– Даже спустя столько времени, спустя все это невообразимое время прежние страхи все еще терзают меня.

Страхи.

Грегори бесшумно прошел мимо, не желая вмешиваться. Страхи. А у него самого-то они каковы? Боится ли он в этом новом воссоединении потерять свое маленькое семейство, что прошло вместе столько веков?

О да. Этот страх был знаком ему. С того первого мига, когда он с горсткой спутников перешагнул порог этого дома.

Однако здесь возможно создать нечто неизмеримо больше, прекраснее – и потому он готов рискнуть. Даже торопясь обратно – навстречу музыке и неизбежной картине того, как возлюбленную его Хризанту развлекают и очаровывают новые, неотразимые вампиры, даже холодея от страха, он знал, что в жизни ни о чем не мечтал так страстно и безоглядно, как об этом великом общем сборе.

Разве все эти бессмертные – не родня ему? Разве не могут все они создать одну семью, вечную и единую?

Глава 18 Лестат. Сиврейн и Золотые Пещеры

Миллионы лет тому назад два огромных вулкана вновь и вновь извергали на край, что нынче зовется Каппадокией, лаву и пепел, формируя мрачные, завораживающие пейзажи: извилистые ущелья и долины, парящие в вышине утесы и бесчисленные скопища острых, точно ножи, каменных столпов, пронзающих небо и получивших в народе прозвание «дымовые камины фей». На протяжении тысяч лет смертные прорезали в этих мягких вулканических скалах глубокие пещерные жилища, в результате создав множество подземных соборов, монастырей и даже городов, куда не проникает свет солнца.

Стоит ли удивляться тому, что великая бессмертная обрела убежище в этом странном краю, куда и поныне стекаются толпы туристов полюбоваться византийскими росписями в пещерных церквях и где современные отели предлагают роскошные номера, выдолбленные в толще утесов и горных вершин?

Как прекрасен был этот край при свете луны! Волшебная страна в самом центре Анатолийского плоскогорья.

Однако ничто не подготовило меня к зрелищу, что ждало меня в подземном царстве Сиврейн.

Чуть за полночь мы миновали узкую, прихотливо изгибающуюся скалистую долину вдали от человеческого жилья. Как Габриэль отыскала вход в совершенно неприступном с виду утесе, я так и не понял.

Однако взобравшись по отвесной каменной стене, где лишь наши нечеловеческие способности помогали цепляться за выступы и корявые корни деревьев, которым побоялся бы довериться любой смертный, мы проскользнули в черную расщелину, которая постепенно расширилась и превратилась в настоящий низкий туннель.

Даже при всем моем вампирском зрении я лишь с трудом различал очертания идущей впереди Габриэль, пока внезапно за четвертым или пятым поворотом мерцание живого огня не обрисовало во тьме ее маленькую черную фигурку.

Два весело потрескивающих факела отмечали вход в отделанный золотой чеканкой проход, откуда сквозило внезапным холодом дыхания подземного мира. Мерцающий всюду вокруг металл окутывал нас ореолом зловещего света.

Мы шли вперед, покуда не добрались до первого из многих чертогов пошире, тоже изукрашенного золотом: драгоценный металл, не знаю, возможно, с примесью штукатурки, какую используют для фресок, слой за слоем был нанесен на грубый камень стен – и вот своды у нас над головой внезапно заполыхали великолепными росписями в древнем византийском стиле, коим некогда славились храмы Константинополя и до сих пор еще по праву гордятся церкви Равенны и собор Сан-Марко в Венеции.

Ряды за рядами темноволосых круглоликих святых в расшитых облачениях, хмуря лбы, взирали немигающим взором, как мы идем все глубже и глубже в подземное царство.

Наконец мы очутились в галерее, что вилась в верхней части огромного сводчатого зала, скорее даже – целой площади. Повсюду кругом виднелись туннели, уводившие из этого центра к другим частям подземного города, а сам свод над головой был украшен яркими секторами зеленой, синей и золотой мозаики, на которой вились и переливались цветы и виноградные лозы. По верху стен, отграничивая потолочную мозаику, тянулась ало-золотая полоса.