Принц Лестат

Он кочевал из города в город, время от времени устраиваясь на работу в какой-нибудь захудалый оркестрик или театр, но нигде не задерживаясь подолгу. В конце концов, он ведь оставался вампиром и лишь внешне напоминал человека. А вампир не может бесконечно выдавать себя за простого смертного в узком кругу людей. На него начинают таращиться, начинают задавать вопросы, потом – сторониться. Кончается же все полным отчуждением, как будто бы они вдруг обнаружили среди себя прокаженного.

Однако многие иные знакомства со смертными продолжали греть ему душу. Ни один вампир не может жить лишь кровью и убийствами – всем нужно человеческое тепло. Во всяком случае, так думал тогда Антуан. Время от времени он сводил тесную дружбу со смертными – с теми, кто подпускал его к себе, не задавая лишних вопросов о его странностях, привычках и холодной, как лед, коже.

Старый век умер, зародился век новый. Антуан чурался ярких электрических огней, держался благословенной темноты глухих переулков. Теперь уже он окончательно исцелился, от старых его ран не осталось и следа – за годы он стал лишь сильнее и могущественней. Однако самому себе он казался безобразным, отвратительным, не приспособленным к жизни существом, что живет, точно наркоман, лишь одной гнусной жаждой. Теперь, когда ему хотелось провести вечер за беседой, не хватало товарища для ума, он тянулся к калекам, недужным, цыганам и бродягам. Их общество помогало ему не плакать. Помогало убивать не слишком жестоко и зверски.

Спал он на кладбищах, когда удавалось отыскать достаточно просторный потайной склеп, а не то в гробу в каком-нибудь подвале. Время от времени, когда солнце грозило застать его врасплох, он зарывался прямо во влажную землю, молясь, чтобы там и умереть.

Страх, музыка, кровь и боль. Вот и все его существование.

Началась Первая мировая война. Мир, каким знал его Антуан, подходил к концу.

Антуан почти не помнил, как оказался в Бостоне и почему решил отправиться именно туда: помнил лишь, что путешествие было долгим. Там-то он впервые и зарылся в землю на долгий сон. Он был уверен, что так и умрет там, томясь в погребении неделя за неделей, месяц за месяцем. Лишь память о крови изредка будоражила его сознание, но не могла разбудить совсем. Он был уверен, тут-то ему и настанет конец. Неизбежная вселенская тьма безжалостно поглотит все сомнения и страсти, что когда-либо одолевали его.

Разумеется, он не умер.

Он пробудился через полвека – голодный, изнуренный, отчаявшийся, но удивительно сильный. А вывела из спячки его музыка: но совсем не та, которую он любил.

Разбудила его музыка вампира Лестата – его создателя – ставшего нынче рок-звездой, сенсацией. Песни Лестата неслись по волнам радиоэфира, рвались с телеэкранов, просачивались из наушников, присоединенных к крохотным плеерам размером не больше пачки игральных карт.

О, как же прекрасно было узреть нового, возродившегося, преобразившегося Лестата! Как устремилось к нему сердце Антуана!

Бессмертные теперь заполонили весь Новый Свет. А может, они всегда были здесь, распространялись потихоньку, создавали молодняк – точно так же, как был создан и сам Антуан. Он даже гадать не пытался. Знал только, что силы и способности его неимоверно возросли: теперь он читал мысли смертных, слышал их, даже если сам того не хотел. Слышал нескончаемую музыку и диковинные жутковатые истории, что рассказывал Лестат в видеофильмах.

Наш род ведется из глубин времен, прародители наши жили в темные эпохи Древнего Египта: Акаша и Энкил. Убейте Мать и Отца – погибнем мы все. Так говорилось в песнях. Чего добивался вампир Лестат, приняв это обличье смертного человека: рок-звезда, изгой, чудовище, созывающее на концерт в Сан-Франциско и смертных, и Тех, Кто Пьет Кровь?

Антуан непременно отправился бы на запад, чтобы увидеть Лестата на сцене. Но он все еще сражался с простейшими трудностями жизни конца двадцатого века, когда началась резня.

Казалось, вампиров уничтожают по всему свету. Сжигают вместе с вампирскими пристанищами и барами. А тех, кто пытался сбежать, испепеляли на месте, всех без разбору, и взрослых, и молодняк.

Все это Антуан узнал из телепатических воплей братьев и сестер, которых никогда не знал и которые обитали в местах, где он никогда не бывал.

«Бегите, спешите, ступайте к вампиру Лестату, он спасет нас!»

Антуан не понимал, что происходит. Однажды он играл в нью-йоркском метро, чтобы заработать хоть несколько медяков, но шайка смертных головорезов напала на него, пытаясь отнять деньги. Он убил их всех, бежал из города и двинулся на юг.

Голоса бессмертных твердили: это все Мать, это она, древняя египетская царица, убивает своих детей. Лестат стал ее пленником. Древние собираются. Антуана, как и многих иных вампиров, начали одолевать странные сны. Охваченный паникой, он играл на скрипке прямо на улицах, силясь окружить себя таким одиночеством, какое ему будет под силу сохранять и поддерживать.

А потом вдруг голоса бессмертных по всему миру утихли.

Неведомая катастрофа унесла жизни кровопийц по всей планете.