Принц из ниоткуда. Книга 3

«Нет, надо по-человечески», – я решился. Сил на «Отче наш» ещё должно хватить. Я кое-как поднялся и встал на колени. Потрескавшиеся губы слиплись. Мне показалось, что был слышен звук, с которым они отрывались друг от друга. Я сбивчиво прочитал молитву и, прошептав, «Аминь!» приготовился отойти в мир иной.

Вздох. Слабая струйка похолодила зубы. Я вдохнул глубже. Слёзы полились по щекам. Ничего на свете не было прекраснее того чувства, которое охватило меня, когда воздух стал проскальзывать в мои лёгкие. Я стал горячо молиться, хотя раньше никогда этого не делал.

Я ведь даже ни одной молитвы не знал. Но в этот момент память сама выудила из глубин памяти нужные фразы и я, запинаясь и путая слова, три раза подряд прочитал «Отче наш».

– Господи, – я поспешно вытирал слёзы. – Спасибо. Спасибо, огромное. Я никогда, никогда больше…

Я прижал ладони друг к другу и посмотрел наверх. На потолке проступили звёзды. Я от удивления раскрыл рот.

Звёзд было столько, сколько, наверное, во всём Млечном пути нет. Кто-то щедрой рукой рассыпал их по потолку. Они дружелюбно поблёскивали с высоты. Или мне это только казалось? Я поднялся с колен.

– Чёрт!

Воздуха снова не стало. Я резко поднял голову вверх. Звёзды исчезли. «Спятил!» – с ужасом подумал я.

Я бухнулся на колени и с жаром стал повторять молитву. Благословенная струйка воздуха снова проникла в мои лёгкие. Я с облегчением вздохнул.

– Велик господь, – подумал я и поглядел вверх. Звёзды приветливо подмигивали мне с потолка.

Я сосредоточенно дышал. Голова кружилась от этого, но остановиться я не мог. Я дышал и боялся оторвать от них взгляд, как будто они пропадут, если я перестану на них смотреть.

Немного придя в себя, я отразил, что этим рисунком покрыта не вся поверхность потолка, звёздная полоса уходила вперёд и терялась во мраке. Меня вдруг осенило.

– Пройди вдоль дороги небесной, – зашептал я заученные слова, – приблизься к небесной границе. Спаситель склоняет колена. Средь звёзд его путь осветится.

Я стал подниматься с колен, не отрывая взгляда от звёзд, указующих мне путь. Глаза слезились. Я поморгал.

– А! – они снова пропали.

И воздух тоже. Я в испуге снова упал на колени. Поднял голову. Звёзды на месте. И воздух тоже. Я хлопнул себя по лбу.

– Какой же я дурак! Когда я начну сначала думать?! Ведь сказано же, не зря сказано! На всякий случай я специально повторил эти четыре строчки. – Вот она небесная дорога. По ней нужно идти до небесной границы. Написано для тупых. Умный бы итак догадался!

Я недовольно помотал головой и на всякий случай прочитал следующие четверостишия девятого стиха.

Сомнения хлынут потоком

Средь залов семи испытаний

Ты не был рождённым пророком

Но ты преисполнился знаний

Видений не бойся своих

Они убивают иных,

Но то – отраженье сознания

И образов только твоих

– В общем, так, – сказал я сам себе. – Всё, что я увижу, это только образы. Это не реально. Этого нет. Всё ясно?

Я вздохнул и двинулся на коленях по пути, который дано пройти только избранным.

Глава 19.

Вам не приходилось совершать прогулки, передвигаясь исключительно на коленях? Скорее всего, нет. В нашем обществе не принят такой способ передвижения. И это имеет под собой вполне понятные основания, поскольку подобный метод отражается не только на физических, но и на умственных способностях человека, решившего передвигаться таким образом. Особенно, если колени голые и идти приходится по каменистой поверхности.

Уже через несколько метров я понял, что это за испытание. Боль была невыносимой, я с трудом сдерживался, чтобы не закричать. Хотя, может, и надо было кричать, всё равно бы никто не услышал. А вот опуститься на четвереньки, чтобы помогать себе руками, я не мог – слой воздуха располагался именно на том уровне, где должна была находиться голова стоящего на коленях человека.

Довольно быстро заболела поясница и затекла шея, потому что я старался держать спину всё время ровно, чтобы была возможность дышать. И если поначалу я не обращал внимания на этот дискомфорт, то потом стал всё чаще отвлекаться на него.

И невозможно было сесть, чтобы передохнуть, или лечь. Ради того, чтобы хоть на полминуты поменять позу и расслабиться, мне приходилось задерживать дыхание и вставать. Поднявшись, я начинал интенсивно дёргать конечностями, но долго без воздуха я выдержать не мог, поэтому никакого отдыха не получалось.

Шагов через двести-двести пятьдесят пол стал уходить вниз, начался спуск. Я закусил губу и стал спускаться. Этот спуск дался мне особенно тяжело. Чтобы хоть как-то отвлечься, я стал думать о залах семи испытаний, которые мне предстояло преодолеть.

Какими будут эти испытания, я представить себе не мог. Одна моя половина, опираясь на здравый смысл, без особой жалости говорила о том, что испытания должны быть серьёзнее этого, другая же половина, уповая на несбыточную надежду, жалела меня и возражала, что рано или поздно мучения должны закончиться. Победила первая. Но об этом я узнал не сразу.