Принц из ниоткуда. Книга 1

– Вот как! – я повернул голову к своей спутнице, – ничего значит, не едите, а это что, по-твоему?

– А, это, – протянула она. – Это же для примитивных, и для слуг. Они не могут конденсировать энергию в чистом виде. Я недовольно высунул язык.

– А я могу. Значит я не примитивный.

– Ты вообще не от мира сего, – отмахнулась она. Я вдруг задумался.

– А из чего сосиски сделаны?

– Синтезированные белки, – равнодушно ответила она.

Я заколебался. Только увидев их, во мне сейчас же возникло четко определенное желание съесть парочку, но теперь меня давил груз сомнений.

– Ты пробовала? – спросил я.

– Зачем?

Наконец, научный интерес и любопытство естествоиспытателя пересилили во мне доводы инстинкта самосохранения, и я заставил Лиру купить мне одну.

Она вытащила неизвестно откуда кредитку и с брезгливым видом отдала её мне. Я взял её в руки. Где-то глубоко, глубоко во мне всколыхнулись неясные мысли о возможностях, которые дает эта пластиковая штучка, но Лира сидела у меня на плече, как попугай у Флинта, и могла в любой момент оторвать мне не только ухо, но и вообще лишить меня элементарной наружной привлекательности.

Поэтому я отогнал эти мысли и втоптал их как можно глубже в свое подсознание. Я подошел к продавцу. Он посмотрел сначала на Лиру, потом на меня, потом на кредитную карточку, которую я ему протянул, ничего не сказал и выдал мне сосиску. Я поблагодарил его, и мы вернулись на прежнее место.

Она имела зеленоватый цвет. Это не предвещало ничего хорошего. Я призадумался. Повертел её со всех сторон. Она была едва теплая. Не пахла. Я в нерешительности забегал глазами. Лира с интересом наблюдала за моими манипуляциями.

– Решайся, – шепнула она.

– Легко сказать.

– Деньги заплачены. Я вздохнул. Зажмурив глаза, я поднес её ко рту.

– Не промахнись, – подзадорила Лира.

– Отстань, я и так весь взмок.

Прикоснулся зубами. Она тихо скрипнула. Фу! Как резина. 'Только не о чем не думай!' – пронеслось в голове. Собравшись с силами, я сделал это. В следующее мгновение Лира чуть не свалилась у меня с плеча. Во-первых, от хохота, во-вторых, оттого, что я дернулся, когда почувствовал во рту этот вкус. Я даже не заметил, как она впилась в меня когтями. Я усердно отплевывался, привлекая внимание окружающих, но толку было мало. Она же заливалась от всей души.

– Пить! – простонал я. – Лира, мне нужно срочно что-нибудь выпить.

Она вытянула голову и указала мне направление, в котором нужно двигаться, чтобы найти торговца. Резвее мустанга промчался я через толпу, распихивая локтями зазевавшихся горожан и, буквально, в клубах пыли затормозил перед торговцем.

Он был флегматичнее первого. На его веснушчатом лице не отразилось ничего, когда он взглянул в мои расширенные глаза. Не озадачила его и моя дрожащая рука, тянущаяся к стаканчику с водицей, которой он торговал. Когда Лира протянула ему кредитку, он лишь вытянул губы. Глаза его пробежали по нам, он спокойно взял карточку, считал с неё информацию, потом налил мне в стакан напиток цвета купороса и, вернув кредитку Лире, удалился. Я стал усердно пить. Лира следила за моим кадыком.

– Н-да, – так она прореагировала. Впрочем, я не обратил на это внимание.

– Надо было еще один взять, – посетовал я, осушив стакан.

– Ты меня разоришь так, – возмутилась она.

– Ну конечно! – Я перевел дыхание, – ладно, и на том спасибо. Я поводил языком и поморщился.

– Больше – никогда. И ни за что.

– Я тебя не заставляла.

– Но предупредить могла.

– Откуда мне было знать, что она имеет такой вкус, я же её никогда не ела. Тем более всем нравится, – она показала на двух парней, громко поглощающих этот продукт.

Каждый из них держал в руке тарелку с четырьмя квелыми сосисками, и со вкусом уничтожал их. Вот исчезла одна, другая, брызнув прозрачным соком, третья пропала и вот, наконец, тарелки оказались пусты. Ребята, удовлетворенно рыгнув, метнули их в ближайшую урну и заинтересованно посмотрели вверх.

Представление продолжалось. На небе, как на экране, с помощью неведомых мне оптических и визуальных эффектов появлялись и исчезали, сменяя друг друга, удивительной красоты картины, исполненные насыщенными яркими красками. Они постоянно деформировались и преображались, вызывая у праздничной толпы возгласы удивления и радости.

А так как этот праздник был посвящен морской теме, первым мы увидели цветущий остров в оранжевых лучах заката. Волны бились о его скалистые берега, с которых свисали пышные пряди тропических деревьев. Иногда было видно, как случайная птица вдруг вспорхнет над зарослями и опять упадет в них.

Этот остров был полон тишины, тепла и уюта, он был раем, о котором мечтаем все мы, и поэтому вопль, вырвавшийся у миллионной толпы, наблюдавшей его появление, сменился созерцательной тишиной, пусть немного сентиментальной, но доброй, тихой и сердечной. Солнце садилось, лучи облизнули верхушки скал, и остров растворился во тьме. На самом деле солнце давно уже село, а мы даже не заметили, как это произошло, увлекшись праздником.