Принц и паломница

Анна молча рассматривала сына. Это был высокий юноша, голубоглазый, как и его отец, с густыми волосами, темно-русой волной ложащимися ему на плечи, худощавый, но мускулистый мальчик. Все тело его было напряжено, как натянутая тетива, и резкий солнечный свет, падавший из окна, подчеркивал воинственное выражение его лица, сам он казался воплощением великолепного юного воина. Нет нужды — снисходительно призналась сама себе Анна, — нет нужды такому человеку, молодому и красивому, и хозяину маленького уютного замка и плодородных земель, с добрыми слугами и умной матерью, иметь еще и быстрый ум.

И без тени раздражения ответила:

— Нет. Думаю, утреннее столкновение было случайным. Но это были люди Марча, и если по чистой случайности они тебя узнали — тебя, плоть от плоти твоего отца, его воплощение, — по возвращении в Корнуолл они расскажут Лису, что сын Бодуина жив-здоров и что найти его можно в Крейг Эриэн. А убив этого человека — нет, друг мой, погоди, не прерывай меня, я знаю, что ты был вынужден убить его, — ты дал ему повод послать сюда людей, чтобы они закончили работу, возложенную много лет назад на Садока.

— Так что с того? — победно возразил Александр. — Я поеду первым! Если я выеду прямо сейчас и буду без отдыха гнать лошадей, в Корнуолле я окажусь раньше их!

— Но какая судьба тебя там ждет? Следует поступить иначе. Времена изменились, Александр. Сегодня утром ты убил потому, что на тебя напали, этого никто не сможет оспорить…

— Но ты же сказала, это даст Марчу повод разыскать и убить меня за это!

— Марч повинуется своему капризу, а не закону. А я говорю о законе. Убить сегодня — ты был вправе. Но убивать исключительно из мести и притом поднять руку на короля — нет, времена изменились. Это должно быть сделано по закону. Ты поедешь к Верховному королю и представишь ему свое дело и доказательства. Ты явишься в Круглый зал и расскажешь всем Соратникам мою повесть, покажешь им окровавленную рубаху и попросишь суда Верховного короля. По рассказам гонцов и по рассказам всех, кто имел дело с Марчем, Корнуэльский Лис не питает особой любви к Верховному королю, и похоже, что неприязнь их взаимна. Так что Артур, вполне вероятно, позволит тебе вызвать Марча на поединок и сразиться с ним по закону Божьего суда. Ты молод, Александр, и это даст тебе время и опыт, чтобы стать достойным соперником Марчу. Ты еще не готов к такому бою, а наша стрела не должна пролететь мимо цели. Разве ты не понимаешь? Было время — в первые годы, — когда я все на свете бы отдала в обмен на смерть Марча, какой бы она ни была, но с годами мы становимся мудрее. Если ты поедешь сейчас в Корнуолл и тебе удастся, хотя лишь один Бог знает как, убить Лиса и избежать мечей его стражи, ты сам предстанешь перед сходом, обвиненный Артуровыми слугами закона, и мы ничего не добьемся. Поезжай сперва к Артуру, тогда на нашей стороне будут и право, и закон.

— А Верховный король мне поверит?

— Думаю, да. Он хорошо знает Марча. И при корнуэльском дворе должны еще оставаться те, кто помнит ту страшную ночь. Друстана сейчас нет в Корнуолле; он в своем замке на Севере, но он поддержит нас, если возникнет нужда, и, конечно, есть еще Садок, а он…

Анна внезапно охнула, ее рука, вспорхнув птицей, прижалась к горлу.

— Садок! И Эрбин! О Бог мой, мне следовало сразу об этом подумать! Как только эти люди вернутся к Марчу с докладом, нетрудно догадаться, что станется с Садоком и его братом!

Не успела она договорить, как Александр уже опустился на колени возле ее кресла.

— Позволь мне поехать сегодня! Матушка, выслушай меня! Ты сама только что сказала, что собиралась рассказать мне о смерти отца, когда мне исполнится восемнадцать, а потом послать меня к Верховному королю за отмщением убийцам.

— Да, но…

— Этот день настал! То, что случилось сегодня, — это же судьба! Как бы то ни было, это случилось, и, ты сама так сказала, нас поджидает опасность, так что могут значить какие-то пара месяцев? Мне будет восемнадцать всего через год! Так что я поеду теперь, сегодня…

— Сегодня? Александр, нет, послушай! Даже если бы было можно отпустить тебя в это странствование…

— Так чем раньше, тем лучше! — Он захлебывался скороговоркой, его горячность сметала все возражения, будто могучий ветер. Это была его стезя, мужское дело, и сам он уже мужчина, выдержавший первый бой и убивший первого врага. На это ему не нужен ум и проницательность; он отцов сын — весь храбрость и великодушие, но также и слишком юн, и слишком неопытен, чтобы видеть в этом приключение, как в полных подвигов и чудес легендах, что он слушал ребенком.

— Но почему нет? С хорошими лошадьми и парой-тройкой верных людей мы, будь уверена, догоним эту парочку гораздо раньше, чем они достигнут Марчевых границ. У них же нет причин торопиться. На деле они даже будут оттягивать тот момент, когда придется отчитаться Марчу о том, как был убит их вожак. Они не станут спешить, даже если везут вести о сыне Бодуина. Судя по тому, что о нем рассказывают, этот король вполне способен отрезать язык тому, кто принесет ему дурные новости!