Принц древесного трона

— Обнаглел тварь?! — Взвыл обладатель спины, развернулся, занося кулак для удара, и так вот и застыл. Вова криво усмехнулся, голову на бок наклонил. Деловито протянул руки вперёд, ухватил парня за запястье, локоть, слегка выправил их.

— Вот так надо руку держать, а то можешь запястье повредить. Понял, да?

Бледный парень шумно сглотнул и поспешно отступил к стене.

— Вол я случайно, правда. Это…, как дела-то? Нормально всё? Я это, ты, если что, я за тебя…

Вова прошёл мимо, не дослушав испуганный лепет — знакомое лицо, кажется, он, по этому лицу, когда-то уже стучал кулаками на школьном дворе.

Кабинет истории отличался от прочих, но не планировкой — все кабинеты школы типовые, делались по одному плану. Тут даже парты одни и те же, одного и того же цвета. Основным отличием кабинетов, всегда оставалось число окон. Но только в кабинете истории, торцевую стену, закрывал громадный шкаф, забитый самыми разными книгами. На верхней полке, в самом углу, покрытые толстым слоем пыли, имелись даже несколько томов собрания сочинений В.И.

Ленина. А ещё только тут на учительском столе стояла большая коричневая конструкция, назначение которой знал всего один человек — прежний учитель истории, три года назад вышедший на пенсию. Нынешняя учительница, молодая, только из педагогического училища, о сей конструкции из металлических дуг, шариков и пружин, тоже ничего не знала. Однако всегда тщательно протирала её от пыли и держала в углу стола, как украшение. В каком-то смысле, эта вещь действительно казалась красивой, немного оригинальной и экстравагантной…, даже Илья понятия не имел что это такое. И он один точно знал, что распространённое мнение, будто сия штучка, стоит здесь со дня строительства школы — миф. Прежний учитель припёр её, когда ещё был молод. Илья помнил тот день. Он единственный из учеников, разгладив рубашку и поправив пионерский галстук, решился спросить, что это такое? Учитель хитро подмигнул и пообещал рассказать, когда они станут постарше. Так и не рассказал…, вероятно, он и сам не знал что принёс. Так эта конструкция и стоит на столе, пыль собирает.

— Вместе сядем? — Спросила Диана, покрываясь очаровательным румянцем. Мимо проскочил конопатый. Услышав вопрос девушки, шумно, в засос, поцеловал тыльную сторону собственной ладонь — оба залились краской. Но сели всё равно вместе, на ту же по счёту парту, что и на прежнем уроке. Когда усаживались, в кабинет вошла Алина — мраморное личико девушки, исказило надменно-презрительной гримаской при взгляде на них.

«Костлявый играет со зверьками» — пришла мысль эльфийки. Илья в ответ послал ей гневный взгляд. Алина проигнорировала ответный взгляд, усаживаясь за свою парту. Провела пальчиками по гладкой поверхности столешницы. Глянула на них, недовольно-презрительно выпятив губки.

Небрежным плавным жестом отодвинула стул, изящно отставив стройную ножку, обтянутую тонкими джинсами, плавным жестом повесила рюкзак с Микки-Маусом на спинку стула, медленно, величественно начала садиться…

— Фифа какая-то. — Сказали рядом почти так же презрительно, как умела только Алина. Илья обернулся. Диана, оттопырив нижнюю губу, фыркнула и добавила. — Холодная и склизкая как жаба, а корчит из себя бог весть что. Терпеть таких не могу.

Илья отвернулся, пряча торжествующую улыбку — реакция Дианы, и он был уверен на девяносто процентов, что не ошибается, вызвана не только поведением Алины. Недаром он уже четвёртый раз идёт в девятый класс — эмоции Дианы вызваны, преимущественно, тем фактом, что он сейчас наблюдал за Алиной. Только она неверно поняла выражение, с которым он на этот обычный ритуал девушки смотрел. Диана увидела восхищение подростка, там, где не было ничего кроме недовольства и безразличия. Раньше, когда они с Алиной пошли в девятый класс четыре года назад и оба носили другие имена и другие иллюзорные шкурки, он наблюдал за этим её обязательным ритуалом с интересом, непониманием. Теперь её показные надменность и гордость, скорее раздражали. И самое мерзкое, что вообще все эльфийки его возраста, такие вот «фифы». Он ни одной не знал, которая бы, по примеру Алины, не называла бы молодых эльфов иначе как «костлявые». Общение с Алиной порой раздражало даже сильнее чем опека Вовы.

А Вова на урок таки опоздал. Задержался у окна, возле лестницы — увидел группу подростков, во дворе. Прижался к стеклу, напрягая глаза. Какая-то потрёпанная девочка, её окружили четверо школьников и со смехом кидают старенький портфель. Девочка за ним бегает, вся в слезах, уже не раз падала на землю. Развлекаются дети…, он прижался лбом к стеклу, поморгал и снова напрягся — попытался рассмотреть лицо. Вроде незнакомая девчонка. Не из его класса. Вова отвернулся и тихонько насвистывая, двинулся к лестнице — не его проблемы, раз она не из его класса. А вот у дверей кабинета поступил совсем иначе.