Принц драконов

— Он использовал твоего «Гонца Солнца», чтобы шпионить за мной, и в долгу перед нами обоими. Но расскажи мне о дочерях принца…

Андраде говорила долго, а Рохан внимательно слушал. Найдра была хорошенькой, безмятежной и уступчивой, Ленала глупой как пробка, так что о ней и говорить нечего. А вот с Янте и Пандсалой нужно было держать ухо востро.

— Янте — самая красивая из них и, кажется, самая умная, поскольку уже давно мечтает выйти за тебя. Я не удивлюсь, если как-нибудь ночью она попытается проникнуть к тебе в шатер. Что касается Пандсалы, то судя по тому, что мне рассказывали, она мало чем уступает сестре, а кое в чем и превосходит ее.

— Кто рассказывал? — спросил принц, заранее зная, что ответа не будет.

— Не имеет значения. Береги чувства Сьонед. Мы с Тобин сделаем все, чтобы защитить ее от их злобы. Ты уже решил, когда и где завершишь свою комедию?

— Посмотрим, как станут развиваться события, — уклончиво ответил он. — О, кажется, съестным запахло!

— Когда-нибудь тебе все-таки придется ответить прямо… Да, пахнет едой. Я ужасно проголодалась. Сегодня вечером ко мне придут Чейн и Тобин. Ты сделаешь мне большое одолжение, если присоединишься к семейному обеду. Поговорим о чем — нибудь интересном. У меня больше нет сил смотреть на этих воркующих голубков.

Рохан покинул шатер тетки поздно вечером, когда весь лагерь уже спал. Принц пытался восстановить чувство свободы, не оставлявшее его во время путешествия, но все было тщетно. Разговор за обедом шел только о предстоящей Риалле. Завтра они достигнут Виза, а на следующий день принцы начнут переговоры. Рохан медленно подошел к своему шатру и немного постоял, задумчиво глядя на позолоченные шесты, украшенные стилизованными головами драконов. Оствель приказал охране сегодня ночью не отходить от шатра принца. Хорошая репетиция перед Риаллой… Один из стражей остановился, чтобы приветствовать Рохана.

— Идете отдыхать, милорд?

— Нет. Пока нет.

— Хорошо, милорд. — Он, отдал честь и продолжил обход.

На последней Риалле за Роханом никто не следил, потому что все взгляды были направлены на его отца. Больше принц не сможет пойти куда хочется: он станет центром всеобщего внимания, люди будут следить за каждым его шагом, анализировать каждое слово, комментировать каждый жест… Чувствуя себя подавленным, Рохан внезапно повернулся и пошел к реке.

Принц стоял на берегу, глядя в черную воду. Луны еще не взошли, и свет звезд пробивался сквозь клочковатые облака. Деревья отбрасывали темные тени, достигавшие противоположного берега, ветерок шептал в листве, откликаясь на тихий шелест воды. Приближалась осень. Рохан поежился и потер руки, чтобы согреться. Он не привык к местам, где много воды, буйных хлебов и тучных стад. Ему был более сродни прожигающий до костей зной Пустыни, яростный зимний ветер с Долгих Песков, способный сорвать плоть с костей и бесследно похоронить скелет. Даже драконы выбирают климат помягче… Рохан резко повернулся боком к ветру и сжался в комок.

Это спасло ему жизнь. В пальце от ребер принца пролетел нож, со свистом рассекая воздух. Рохан инстинктивно пригнулся, выхватил кинжал и вперился в темноту. Второй нож едва не задел голову Рохана, и он проклял свои золотистые волосы, светившиеся даже в безлунную ночь. Ближайшее укрытие было в двадцати шагах вверх до склону. Единственное, что ему оставалось, это превратиться в тень.

Пропищала какая-то птица, яростно .завозились потревоженные маленькие зверьки. Рохан замер… Когда ночные звуки затихли и перестали нарушать равномерный шум воды, он смахнул со лба холодный пот и медленно поднялся на ноги.

Если у убийцы хватило смелости остаться в засаде, принца, представлявшего собой идеальную мишень, ждала неминуемая смерть… Нет, все спокойно. Он подождал минуту, а затем принялся обследовать берег реки. Из грязи торчала тонкая рукоятка метательного ножа, пролетевшего мимо в тот миг, когда Рохан пригнулся. Он выдернул клинок и затаив дыхание провел пальцем по прекрасному гладкому лезвию. 0но оказалось сделанным не из стали, а из стекла.

Принц спрятал нож и кинжал за голенище и вернулся в шатер. Вальвис дремал в углу около лампы. Рохан поднес нож к свету и без удивления увидел характерную зазубрину на лезвии, мешавшую выдернуть его из тела жертвы. Рукоятка была оплетена тонкими ремешками коричневой кожи, клинок отливал зеленоватым блеском. Жестко усмехнувшись, Рохан спрятал нож в мешок, подальше от глаз оруженосца, слуг и стражей.