Принц драконов

— У тебя есть еще кое-что, принадлежащее мне. — Янте попыталась ударить ее, но Сьонед была быстрее и сильнее. Она поймала запястье Янте и вывернула его. Янте застонала и рухнула на кровать, проклиная соперницу, которая сняла с ее пальца изумруд и вернула перстень на его законное место.

Янте рванулась из последних сил и гневно прищурилась.

— Ты смеешь забрать у меня сына? Ну ты, шлюха! Да я зарежу его на глазах у тебя и Рохана!

— Вот она, материнская любовь, — хладнокровно заметил Оствель.

Янте, шатаясь, поднялась на ноги.

— Рохан рассказал тебе, как это было? — крикнула она Сьонед. — Он рассказал тебе, как занимался со мной любовью в этой постели? Теперь он мой, и его сын тоже! Так и должно было быть с самого начала!

Сьонед внезапно хлестнула ее по лицу тыльной стороной руки, порезав изумрудом прекрасную щеку. Янте упала на подушки. Теперь в ее глазах был страх. Мгновение Сьонед наслаждалась этим зрелищем, а потом отвернулась. Тобин взяла ребенка и завернула его в свою тунику. Ребенок вновь захныкал: дым попал ему в нос.

— Тише, малыш, — успокоила Тобин, качая его. — Маленький принц…

— Сьонед, надо торопиться, — предупредил Оствель. — Огонь…

— Да, — сказала она, вновь глядя на Янте. — Огонь. Янте зашипела как кошка.

— Ты не смогла убить меня раньше, «Гонец Солнца», не убьешь и теперь! Ты…

— Я сделаю то, что должна сделать. Янте, ты видела, как твой отец поджигал постель своей любовницы? — На сей раз Сьонед ударила принцессу так, что та слетела с кровати. — Но мой Огонь совсем другой.

Она развела руки так, чтобы Янте могла следить за ними; изумруд отражал полыхавшее за окнами пламя. Сьонед улыбнулась при виде ужаса в темных глазах Янте. Внутри нее полыхала восхитительная ненависть, дававшая силу, Которой Сьонед никогда не знала раньше. Магия сладкой, жаркой, могучей ненависти ткалась из лучей другого, черного солнца, соединяя в себе стремление к убийству и наслаждение видеть в глазах Янте смертельный страх.

Однако принцесса все же нашла в себе силы выпрямиться и посмотреть на ребенка, которого держала Тобин. Триумф был написан на ее лице, ликование читалось в глазах. Сьонед захотелось снова ударить Янте, но лучше было просто убить ее на месте, и, в ответ этому страстному желанию внутри изумруда заполыхал Огонь. Она сжалась в комок, чтобы окутать пламенем хихикающую, торжествующую принцессу.

Коротко сверкнула сталь и тут же погасла, когда клинок вошел в грудь Янте. Принцесса вскрикнула — больше от удивления, чем от боли. На секунду в ее глазах вспыхнуло понимание случившегося, а затем они закрылись навсегда, и Янте откинулась на спину, вцепившись пальцами в рукоять меча.

Оствель вырвал меч из тела мертвой женщины и вытер клинок о расшитый драконами гобелен, без колебаний встретив яростный взгляд Сьонед. Его лицо казалось высеченным из камня.

— Все кончено, «Гонец Солнца», — сказал он. Сьонед хотелось вцепиться ногтями ему в лицо и расцарапать его в кровь.

— Это я должна была убить ее. Она была моя!

— Нет. Не надо убивать. — Он вложил меч в ножны. — Сьонед, ты сделала то, за чем пришла. Хочешь остаться и посмотреть, как ее сожжет Огонь? Все кончено!

Она испустила хриплый звериный вой и обернулась, заставив кровать вспыхнуть как соломинку. Загорелись длинные волосы Янте, балдахин и шторы с изображением драконов, корчащихся в непристойных брачных танцах, изрыгающих Огонь, оскаливших зубы и распустивших когти. Сьонед рванула один из столбов, он треснул, и горящий балдахин упал на тело Янте. Обрушились карнизы, и Сьонед вскрикнула, когда один из них ударил ее по плечу, лизнул пламенем лицо и обжег скулу, едва не задев глаз.

Оствель оттащил рычащую от злобы Сьонед, по лицу которой катились слезы.

— Сьонед! Прекрати! Ты слышишь меня? Прекрати сейчас же! — Он ударил ее ладонью по больной щеке, и у Сьонед дернулась голова. Сквозь пелену дыма она увидела открытую дверь и вскрикнула.

— Мой сын! Где он? Где?

— Тобин понесла его вниз, и если мы не последуем за ней, то сами сгорим здесь. Сьонед, все кончено! Янте мертва!

Она судорожно хватала ртом воздух, тщетно пытаясь вырваться из рук Оствеля. Разум вернулся к ней, и она ужаснулась тому, что лишилась ненависти, придававшей ей такую силу.

— Пусти меня! Будь ты проклят за то, что убил ее! Это должна была сделать я!

— И что бы ты сказала ему, когда он вырастет? — горько спросил он, выволакивая Сьонед из комнаты, где запах горелого мяса Янте уже смешивался с запахом густого дыма.

Они, кашляя, пробежали по коридору и скатились вниз по лестнице. Пламя охватило весь нижний ярус; первыми затлели шторы, а затем ветер разнес искры по всему этажу. Они не могли выйти из Феруче тем же путем, которым В9шли в него: замок горел.

Стоя на лестничной площадке, Сьонед яростно искала взглядом маленькую фигурку Тобин в белой рубашке и наконец увидела, что она вместе с толпой бежит к воротам. Сверток с тепло закутанным ребенком был прижат к ее груда. Двор крепости был объят пламенм, деревянные постройки рушились. Дым валил из нижних окон замка. К утру в Феруче не останется ничего, кроме голых, почерневших камней.