Принц Ардена

– Я рад, что вы смогли найти общий язык. – Дайн одарил недоверчивым взглядом Герольда и снова обратился к Рэндаллу: – Принц Рэндалл, мне надо вам кое-что показать. Пройдемте в мой кабинет. – Он развернулся и направился обратно в замок.

Потеряв всякий интерес к старшему царевичу, Рэндалл подошел к Авроре. Ее ноздри раздувались от гнева, как у разъяренного быка. Рэндалл ощутил сладкий привкус удовлетворения оттого, что снова вывел ее из себя.

– Хорошей прогулки, душа моя! – Он поцеловал ее в лоб, чем заставил Аврору распалиться еще больше, и направился следом за царем к главному входу.

Он не видел, каким взглядом его провожал Герольд.

* * *

Над Древним лесом сгущались темные тучи. Деревья здесь были очень стары. Их высокие макушки пронзали низкое хмурое небо, а в поросших мхом необъятных стволах можно было вырубить небольшую комнатушку – настолько они были огромными.

Аврора вместе с Герольдом шли по проторенной тропинке меж высоких сугробов, направляясь в глубь леса. Туда, где густые ветви хвойных деревьев укрывали землю от морозов, ветров и снега. Туда, где росли зимние травы и ягоды. Аврора хотела перед отплытием на Юг пополнить свои запасы для лекарственных отваров. Хотела попрощаться с ее любимым местом. Здесь, среди высоких елей, сосен и пихт, она чувствовала единение с Севером, здесь она была дома.

Она надеялась улизнуть из замка без охраны и присмотра братьев, чтобы побыть одной и дать волю своим чувствам и слезам, но этот несносный чужеземец опять все испортил. Аврора вспомнила его ледяной, повелительный тон, которым он окликнул ее, вспомнила его властный взгляд. Она и сама не поняла, как подчинилась будущему мужу. Ее это злило и пугало одновременно. А теперь из-за его выходки ей приходилось терпеть присутствие Герольда, который, казалось, вот-вот лопнет от гнева или кого-нибудь убьет, – ее, например. Всю дорогу он бормотал себе под нос гнусные ругательства и проклинал принца.

В любое другое время Аврора была бы солидарна с Герольдом в его чувствах к чужаку, но сегодня он злил ее не меньше. Она до сих пор держала на него обиду за то, что тот наговорил ей в день ее помолвки.

Впервые за тот вечер Аврора сумела побороть давящее чувство отчаяния и тоски и полностью отдалась танцу с Киром. Он в своей обычной манере рассказывал ей нелепые истории и небылицы, а она не могла сдержать улыбки. Но призрачную тень ее радости прогнал старший брат. Он пригласил Аврору на танец с одной лишь целью – высказать свое негодование по поводу ее поведения. Герольд был уверен, что своей счастливой улыбкой она позорит всю их семью. Ведь гости свадебного пиршества могут подумать, что она рада браку с «вонючим южанином». Своими грубостями он довел ее до слез, и с тех пор Аврора с ним не разговаривала, избегала его так же, как Рэндалла.

Что касалось южанина… Она даже думать о нем себе запрещала.

– Клянусь, не будь он нашим гостем, я бы убил его, – вдруг заговорил Герольд. Видимо, не смог сдержать ураган испепеляющей ненависти и гнева внутри себя.

Аврора невесело усмехнулась. «А смог бы Герольд убить Рэндалла в честном бою?» В этом она теперь сомневалась.

– Я сказал что-то смешное? – Он остановился и развернулся лицом к Авроре, прожигая ее злым взглядом.

Аврора устало вздохнула. Ей не хотелось выяснять отношения с братом. Если она выскажет ему все, о чем сейчас думает, то он совсем потеряет голову от злости и совершит какую-нибудь глупость. Герольд никогда не отличался сдержанностью, что была присуща Каю и Дирку. Он не умел прощать, а в порыве гнева мог причинить боль даже самым близким людям.

В глубине души Аврора сожалела, что старшим наследником был не Кай. Из него вышел бы куда лучший повелитель Севера, чем из Герольда.

– Нет. Я просто подумала, что не стоит поддаваться на провокации Рэндалла. Именно этого он и добивается. – О том, что она сама велась на его уловки, думать не хотелось.

– Рэндалл? – Он с такой брезгливостью произнес это имя, будто его заставили съесть лошадиный помет. – Так ты теперь называешь этого ублюдка?

– Да, я называю его по имени. А как еще прикажешь обращаться к человеку, который скоро станет моим мужем?

У Авроры защипало в носу от обиды. Почему он не понимает, как невыносимо тяжко ей говорить сейчас об этом; почему не видит, что тоска от предстоящего расставания с домом разъедает изнутри? Но Герольд ослеп от ненависти к чужеземцу и отравлял ею все вокруг.

– Я так и думал. Ты повелась на его смазливую внешность и елейные речи. Что он пообещал тебе, сестрица? Что будет любить до гробовой доски и одарит всеми драгоценностями Юга?

– Чего ты хочешь от меня, Герольд? Я едва могу смириться с мыслью, что мне предстоит покинуть дом и прожить жизнь в чужой стране, с чужим человеком, которого я почти не знаю. А ты упрекаешь меня в том, что я пытаюсь не умереть от отчаянья?