Принц Ардена

Аврора удивилась столь резкой перемене настроения, но расспрашивать его ни о чем не стала. Он нырнул и поплыл в противоположном от нее направлении. Аврора обреченно вздохнула и пошла к берегу. И только когда опустила голову, чтобы разглядеть кувшинку, парившую на воде перед ней, она поняла, почему Рэндалл вдруг покраснел и отправил ее греться.

Половина пуговиц на ее рубашке отсутствовала. Видимо, они оторвались, когда Рэндалл схватился за ткань. А теперь покрытая мурашками грудь с затвердевшими от холода сосками была обнажена. Ее лицо залил густой румянец, а низ живота совсем некстати обдало жаром. Прижав руки к полыхающим щекам, она помчалась к дереву, под которым был расстелен плед, и быстро переоделась в сухую одежду. И, чтобы отвлечься от непрошеных мыслей, она занялась сбором хвороста для костра.

– Ты сама развела костер?

Рэндалл вышел из воды и натягивал штаны на мокрое тело.

– Да, я ведь дикарка, помнишь? – игривым тоном произнесла она.

Улыбнувшись, Рэндалл подошел к костру и сел рядом с Авророй, пока та устанавливала над огнем котелок, чтобы заварить травяной чай. Он неотрывно смотрел на озеро, и Аврора, проследив за его взглядом, увидела, что на том самом месте, где они дурачились минутами ранее, плавают две белоснежные птицы. Они напоминали гусей, хотя были гораздо красивее и грациознее. Птицы бесшумно скользили по воде, пригнув свои длинные шеи.

– Что это за птицы? – с восхищением спросила Аврора.

– Лебеди. Мама рассказывала, что раньше здесь жила целая стая. Она часто посещала озеро, чтобы полюбоваться ими.

Рэндалл никогда раньше не заговаривал о матери.

– Ты приходил сюда с мамой? – осторожно спросила Аврора.

Он опустил голову и, заметив в траве божью коровку, аккуратно взял ее в руку. Насекомое ползало по длинным пальцам, не торопясь улетать.

– Нет. После моего рождения мама не покидала Вайтхолл.

– Почему?

Рэндалл долго молчал, наблюдая за божьей коровкой, а потом омраченным голосом сказал:

– Она чуть не умерла, пока рожала меня, и у нее отказали ноги. Лекари уже тогда предрекли ей короткую жизнь. Говорили, что роды сильно подкосили ее здоровье и она уже никогда не восстановится.

Аврора почувствовала во рту горький привкус скорби.

– Рэй, – прошептала она и погладила его по влажным волосам. – Уверена, несмотря на все тяготы, она любила тебя и была счастлива твоему появлению на свет.

Божья коровка спустилась с его пальца на ладонь и расправила из-под красного панциря с черными точками прозрачные крылышки.

– Да, любила. Хотя должна была ненавидеть всем сердцем. – Рэндалл сжал руку в кулак, не позволив несчастному насекомому улететь.

Аврора едва сдержала судорожный вздох от его голоса, пропитанного болью и ненавистью к самому себе.

– Почему ты так говоришь? – спросила она, пытаясь не обращать внимания на сжатый кулак.

Он молчал, нахмурив брови, а потом тяжело вздохнул и разжал руку. Божья коровка, целая и невредимая, снова расправила крылья и упорхнула, скрывшись в густых зарослях ежевики.

– Аврора, – с горечью прошептал юноша. – Я рожден от насилия.

– Что? – с недоверием переспросила она.

– Алан изнасиловал мою мать, и я – печальное последствие гнусного злодеяния.

Аврора застыла, как каменное изваяние, а в ее ушах нарастал гул. Она пыталась переварить услышанное. В других королевствах отношение к бастардам было гораздо лояльнее, чем на Севере, но детей, рожденных от насилия, ненавидели и презирали на всем материке.

Она взяла себя в руки и, стараясь скрыть дрожь в голосе, произнесла:

– Анна говорила, король любил леди Викторию. Это ложь?

Рэндалл печально усмехнулся.

– Любил. Как и она его. Но Анна не знает всей правды. Никто из ныне живущих, кроме меня и Алана, не знает. По молодости ему не хватило смелости перечить отцу и жениться по любви. А спустя десять лет, когда король Стефан умер, а моя мать овдовела, он решил, что из-за любви к нему она согласится стать его фавориткой. Это случилось на свадебном пиру моего покойного дяди. Отец сделал маме предложение, но она отвергла его. – Рэндалл сделал паузу. – Он не привык получать отказы. Он напился, а ночью подкупил охранника и проник в покои мамы. Они сначала просто говорили, а потом разругались, и отец… – Рэндалл судорожно вздохнул. – В ту ночь я и был зачат. Мама не стала ничего рассказывать дедушке, зная, что тот в гневе объявит войну Югу за поруганную честь дочери. Она выпила противозачаточное зелье, но то не помогло. Мама не сразу догадалась о беременности. Не было никаких признаков. А потом избавляться от плода было уже поздно – это могло ее убить. Тогда она сказала своему отцу, что поддалась страсти и все случилось с ее согласия.

– Но почему? – спросила Аврора, с трудом сдерживая слезы.

– Потому что, несмотря на предательство, она любила его. – Он прижал пальцы к переносице и сделал несколько глубоких вдохов. – Когда я родился, меня должны были отдать на воспитание крестьянам. Но повитуха сказала, что мама больше никогда не сможет родить, и дедушка сжалился, оставив меня в замке. Только спустя годы она призналась, что никогда не порочила честь дома Корвинов.