Princeps Omnium

Вы [обыватели] подозревали нас в поджогах и убийствах — низводя наше понимание ВОЙНЫ до ваших страшилок — преступлений. Мы всегда выступали против этого мира, и прежде всего против худшей его части — против слепой животной деструктивности. Недолюди-дебилы пользуются вашим отрицанием духовной составляющей, а интеллектуальная для них закрыта навсегда. Вы сами мечтали о насилии и наделяли нас… своими чертами. Там, где начинается уголовное преступление — сатанизм заканчивается.

Bellicum

Кстати: а вы никогда не задумывались, почему добро делают [уже известным способом], а зло — творят?

Психологические корни архетипа

Ад вовсе не хуже рая, просто в нем надо родиться. (c)

Поскольку человеку на практике свойственно мыслить причинно-следственными категориями (вследствие его проживания в пространственно-временном континууме, что показал еще Кант[214]), подсознание требует существования как минимум in abstracto неких Сил, причин,[215] благодаря которым и происходит все вокруг. Термин «Сила» здесь — самый общий и метафизический. Возьмем ту же причинность: в этом случае «Силой» является вовсе не карма или личное желание какого-либо бога отслеживать поступки населения и награждать / карать за них либо другой «механизм», а сама причинность. При этом нельзя забывать, что метафизическая модель мира — это именно модель; никто не настаивает на ее единственности — реальность можно моделировать, используя разные аксиоматики. Так, модель инь/ян не противоречит описываемой в этой главе, а является равносильной, но использующей иную аксиоматику.

Nota bene: сразу ответим на вопрос "А зачем вводить в мировоззрение метафизику?" Все просто: нет ни одного мировоззрения, которое не содержало бы метафизических элементов в своей базе. Даже самая что ни на есть наука физика (остальное, согласно Резерфорду, собирание фантиков, а не наука), широко пользуется вполне метафизическим понятием времени. Если кто-то хочет возразить — то пусть приведет точное, универсальное и конвенциональное определение даже не времени, а энергии (или материи[216]) в физике, причем чтобы оно не было ни остенсивным, ни рекуррентным и не опиралось при этом на метафизику (то же время).

Есть более красивый философский ответ на вопрос: "Метафизика — обязательная часть любого мировоззрения потому, что бесконечное несводимо к конечному". Развертывая: все, что «отразимо» — конечно, все, что мыслимо — бесконечно. Мысль, конструируя картину мира, быстро расправляется с «физикой» — ощущениями, чувствами, опытом — и «летит» дальше. Прямо в бесконечность времени и пространства, для которой просто вообще не существует и не может существовать представимой эмпирики. Но психология штука жесткая — любая незавершенность требует разрешения. И метафизические концепты «замыкают» бесконечность, завершая тем самым внутреннее миропостроение. А что это за концепты (фактически — базовые аксиомы мировоззрения, изначально внеэмпирические, как и все аксиомы) — не суть важно. Идея ли это Демиурга, Большой Взрыв с его сингулярностью, мыслеконструкты солипсиста — не суть важно в контексте разговора. У всех у них один признак — метафизичность, вне- и доэмпиричность, а значит — их можно только мыслить, они — никак и ничем недоказуемы, неотразимы в фактической (конечной) реальности. Метафизические модели проверяются на соответсвие действительности исключительно косвенными методами, опосредственно по следствиям из них.