Princeps Omnium

Без борьбы не было бы «созвучия», плетения паутины жизни, развития. Борьба за существование необходима для того, чтобы лучшее могло отделиться от худшего и породить наивысшее. Борьба (война, вражда) — отец и царь всему; одних она сделала богами, других — людьми; одних — рабами, других — свободными. В конечном счете, война (вражда, борьба) — это справедливость; конкуренция индивидуумов, групп, видов, учреждений и империй есть высший суд природы, и нет апелляции против его вердикта

С понятием борьбы ассоциируется понятие силы, которое тоже соответствует архетипу Сатаны.[356] Ее часто пытаются унизить до состояния примитивного физического насилия. Сила — гораздо более содержательное понятие.

Сила — это двигатель миров, и чем бы она не была — Знанием-Силой, Любовью-Силой, Жизненной Силой, Силой Действия или Телесной Силой, — она всегда духовна по своему происхождению и божественна[357] по своему качеству. Сила — это красота!

Шри Ауробиндо

Сила в широком понимании находится в сатанизме на месте добродетели.[358]

Все боги языческих пантеонов в том или ином виде олицетворяют либо Эрос (плодородие), либо Силу в каком-либо ее виде.

Через понятие Силы связаны понятия Дьявол и Сатана.

Сатана — это Сила, движущая миры. Сатана — это Прогрессор. С точки зрения консерваторов или хранителей он — Разрушитель. Но он не просто разрушает,[359] он изменяет и при этом — развивает.

Конфликт развивающего и стабилизирующего начала гораздо шире, глубже, древнее и значительнее, чем противостояние «добра» и «зла» в неуклюжих представлениях чел-овечества. Но именно этот метакосмический процесс наивно выражен в этих понятиях. Пока в Мире существует «зло», т. е. пока действует Прогрессор, течет его кровь — время, существует и сама Вселенная. Хотя «бледными», некрофильными субъектами его течение и воспринимается болезненно. Как написал один из них, арабский поэт VIII–IX вв. Абу-ль-Атахия:

Все людские страдания
Время творит,
В мире только оно надо всеми царит.

И все это закончилось бы (не только страдания, но и само бытие), если бы победил Хранитель, Консерватор — Добро.

Вернемся еще раз к Свету, чтобы перейти к Тьме. Свет красив. Им можно залюбоваться, плениться. Любуйтесь Светом, если таков ваш выбор. Лично мы смотрим на него не изнутри, а из Тьмы. Отсюда такие виды! В том числе видно, что Свет — не один.

Тьма — это реальность более фундаментального порядка; ее трудно рассмотреть за границами "пузыря Света" — нашего Мира. Сам термин «Тьма» намекает на ее непроницаемость для обыденного зрения. Если метамир устроен как фрактал, что утверждают некоторые мыслители, то Тьма — это не какой-то уровень более высокого порядка, это вся уходящая в бесконечность перспектива.

Понятие «бог», особенно в личностном аспекте, вульгарно, хотя некоторые «глубокомысленные» теологи пытаются применять его в нашем значении Тьмы.[360] Бог подразумевает, помимо служения, огромную жертву: принесение к нему на алтарь своей индивидуальности, личности — того, что является сущностью разумного существа. Уже только это свергает такого бога с престола всеобъемлимости. Тьма же вам ничего не диктует. Никакое действие не противоречит ей. Она содержит все, что угодно, если сумеете взять.

Тьма не обещала покоя. Она не обещала забвения. Она вообще ничего не обещала, кроме… кроме всего совершенно иного.

Н. Перумов, "Рождение мага"[361]

Из частных акцентов обитателя конкретного мира можно вообразить Сатану двуликим: один лик обращен к Свету, т. е. в Мир, другой — к Тьме, вовне Мира. Или, как Станислав Пшебышевский, можно говорить о двух ипостасях Сатаны: Сатана-Пан и Сатана-Маг. Но слова — слишком грубый инструмент для отражения реальности.

Сатанизм — это сплав идей и образов, олицетворяющих Развитие, Многообразие, Величие, Силу, Могущество, Творчество, Индивидуализм, Дерзость, Гордость, Знание — все то, что способствует Жизни и ее развитию.