Princeps Omnium

Совершенно другое дело — тантрические картины. Персонажи, многие из которых имеют очень даже демоническую внешность, изображаются в сексуальном акте со всеми натуралистическими подробностями. Очень часто в таком амплуа изображаются Яма и Ями — парочка богов смерти в ламаистском и индуистском пантеонах. Это великолепная оргия на спине у быка, который и сам в это время не скучает, а спаривается с попавшей под него женщиной.

Андрогинность. Продолжая тему пола, нужно упомянуть о таком свойстве-символе, как андрогинность, которое часто подчеркивается в Сатане. Семантика андрогина или гермафродита такова: этим символом обозначается единство, целостность, слияние противоположностей. Эту особенность с Сатаной делит еще множество персонажей из разных пантеонов и религий. Также он означает первоначало. В разных мифологических системах первобоги были гермафродитами. Так египетский бог Ра совокупился сам с собою и породил все остальное. Андрогином был Зерван, иранский бог беспредельного Времени.

В иконографии это свойство можно отобразить многими способами:

Во-первых, можно предусмотреть смену пола и тела по собственному желанию. Так, согласно демонологии, инкубы и суккубы — одни и те же демоны, только в разной роли и обличье.

Другой способ — объединение признаков обеих полов в одном теле. Так в некоторых иконографических типажах Дьявола он представлен явно мужской фигурой, но украшенной женской грудью ("бог ведьм" Элиафаса Леви).

Третий вариант — симметричное сочетание признаков пола (правая сторона тела — одного пола, левая — другого). Таков облик алхимического андрогина. Есть аналогичные изображения Шивы; например, на одном из барельефов о-ва Элефанта.

И, наконец, разнополые символы могут быть разнесены в два разных тела. Тогда мы имеет двух разнополых близнецов, таких, как Яма и Ями, либо просто бога и его шакти, слитых в яб-юм (тантрическом половом акте).

Многоликость. Нередко Сатану изображают не с одним лицом. Данте дал Люциферу три лица, смотрящие в разные стороны на одной голове. Объяснялось это аналогией с христианской троицей, Дьявол, мол, "обезьяна бога" и тоже должен иметь три лица.

Такое тринитарное изображение Сатаны гораздо старше и Данте, и Джотто, который дал ему место в одной своей фреске: Сатану писали так уже в XI веке. Более того: еще в апокрифическом евангелии от Никодима, памятнике VI века, упоминается «трехглавый» Вельзевул.

Еще древнее ассоциация триединых божеств с подземным миром. Геката имела не то чтобы три головы, а вообще три тела. Изображалась это, как три сиамских близнеца, сросшихся спинами.

Трехликость символизировала триаду во всех ее проявлениях: прошлое — настоящее — будущее, творение — поддержание — разрушение, небо — земля — преисподняя… Встречалось и такие такое толкования: три аспекта луны и лунная власть над элементами; море — земля — небо (такова была семантика трезубца Посейдона).

Гекату, как мы сказали, изображали с тремя телами. Но гораздо легче вообразить три лица на разных сторонах головы, как у дантевского Люцифера. Мы уже указывали на сходство его с гигантским бюстом Шивы Махешварамурти, торчащим из монолитной скалы в пещерном храме на острове Элефанты. Вообще, в индуизме многоликость была привилегией Брахмы (правда у того четыре лице, символизирующие направления), а тут Шива претендует на это свойство. Трехликими было немалое количество из многочисленных тибетских дьяволообразных богов.

Другое художественное решение — не перегружать одну несчастную голову тремя мордами, а разориться на три полноценные головы над плечами. Ну как тут не вспомнить про трехглавых драконов, включая отечественного Змея Горыныча?!

Иногда иконографы уже не могли остановиться и наделяли свои творения целой гроздью голов. Тут уже, конечно, семантика триады неприменима, остается просто символ неимоверного могущества и хаоса.

Более скромный символ триады на организме — трехглазость.[349] Таковы практически все персонажи буддийской иконографии. Прежде всего — уже знакомые нам ламаистские боги. У будд и бодхисаттв других регионов это, зачастую, символичная точка на лбу — тилак. А у тибетских монстров — полноценный, широко раскрытый глаз. Третий глаз еще сам по себе символ особой мудрости и орудие божественного зрения, не подвластного ни времени, ни пространству, проницающему стены, читающее мысли людей. А также испепеляющее оружие, как у Шивы. Кстати, из индуистских богов такой глаз активно использует только облюбованный нами Шива. Намекая этим на более близкое родство с коренным тибетско-индостанским пантеоном, чем с привнесенным арийским.