Примус

Герой вспомнил неразрешимый вопрос, которым задавался в больничной ночной тиши: "Почему Я - это Я, почему Я в центре мира под названием "Герой Братеев", а не в центре другого мира?!" Джулия те же вопросы поставила грубо и примитивно, свела к пародии.

- Я еще с детства другой жизни хотела! Тогда еще мечтала не о Швеции или другой стране, а о городе настоящем. Ты-то в Ленинграде родился, а я в Вологде. И еще в первом классе решила: вырасту и уеду! Потому и в ветеринарный поступила: из Вологды в человеческий медицинский кто бы меня пустил? Если только родители не устроили бы за двадцать тысяч тогдашних. У меня Ленку, подружку, папа так устроил. Вот и учились: она в Педиатрическом на детского врача, а я в ветеринарном - на собачьего. Зато у меня теперь свое дело и я на настоящей машине езжу, а Ленка покрутилась здесь, ребенка родила без мужа да в свою Вологду и вернулась. Недавно приезжала, у меня ночевала: губки кусает и завидует, бедненькая. Потому что я сама пробивалась, а ей папа дорогу пробивал, как ледокол. Она и выросла бледной немочью... Вот и высказалась наконец. На девятом месяце знакомства. А ты и не расспросил ни разу, тебе неинтересно. А между прочим, я сразу после института могла за немца выйти. Очень любил и просил. Только он мне не нравился, одно достоинство, что немец, что в богатую страну увезет. А мне и пожить в настоящей стране хотелось, и любви хотелось тоже. Молчала и очень мучилась. А то была бы сейчас богатой фрау, тоже бы дело завела. Немцы честные, у них такого понятия нет - рэкет. Дура я, наверное, что все-таки осталась ради любви. Потом любовь эта испарилась десять раз. Любовь испаряется, а гражданство немецкое остается. А так вот живу в воровской стране. А если, например, сейчас уехать, так ведь достанут. В той же Германии рэкета нет - для немцев. А свои своих достают! Здесь-то я своими мальчиками обороняюсь, они проблемы улаживают, если нужно, а там еще и всю охрану за собой везти - дорого. Да и не пустят немцы столько подозрительных русских. Такая у нас страна - подозрительная!

Герой молча вел машину. Джулия увлеклась своим монологом, и ответных реплик с Героя не требовалось. Вот он и не спорил, но думал, что родная страна, конечно, достаточно воровская, но ведь в добропорядочной Германии торговля пирамидами, улавливающими космический ветер, у Джулии вряд ли получилась бы. Так что не ей сетовать.

Они подъехали к его дому. Поднялись. Квартира Героя тоже не смотрелась после номера-люкс.

- Да-а, надо наконец менять обстановочку, - проговорила Джулия.

- Лучше что-нибудь за городом, - напомнил Герой. - В Комарово мы же собрались.

- Да-да, собрались. Вообще-то правильно. Понюхала я чистого воздуха в Стокгольме, неохота снова нашу отраву глотать. Раз нам теперь доходы позволяют. Ты у меня гений, ты и выбирай пейзаж, какой нравится.

Зазвонил телефон - звонки похожи на папины.

- Привет! Ну наконец. Три дня никто не отвечал.

- А мы в Стокгольм смотались ненадолго.

- "Мы"? Ты что - женился?

- Да вот, с Джулией ездили, - не уточнил Герой своего семейного статуса.

- Имя космополитическое. Она что - американка или, может, шведка?

Герой отвернулся от трубки и объяснил Джулии:

- Папе понравилось твое имя. Он подумал, что ты американка. - И в трубку: - Нет, просто она любит иноземные места.

- Они, конечно, хороши - в умеренных дозах.

Папа-то как раз давно уже принимает иноземные места в дозе неумеренной. Но Герой не стал углублять эту тему. Сказал нейтрально:

- Мы хорошо съездили. И отдохнули, и посмотрели. Может, какие-нибудь дела еще сделаем со шведами. Патент шведам продадим на некое изделие, - сказал он, чтобы подразнить Джулию.

- Нужно, чтобы все могли использовать новые изобретения свободно. Во всем мире, - серьезно заметил папа.

- Рынок требует изобретения продавать.

- Вот рынок-то мне и не нравится, - сообщил папа.

Герой расхохотался. И объяснил удивленной Джулии:

- Надо было здесь быть почти диссидентом, уехать в Америку, чтобы кончить тем, что рынок не нравится!

И в телефон:

- Чего ж ты тогда в свое время в КПСС не вступал? Ей тоже рынок не нравился.

- Значит, КПСС мне нравилась еще меньше. Худшее - враг плохого... Ладно, чувствуешь-то ты себя как? Мама все беспокоится, что там у вас нужных лекарств не достать.

- Все у нас достать. Было бы чем платить. Рынок регулирует, - не упустил он случая подразнить папу. - Да мне не нужны лекарства: метастазы у меня не обнаружены, как ни искали. А для профилактики я травы пью. Джулия достала у хорошего травника.

- Джулия, я вижу, тебя со всех сторон обихаживает. Ну, привет ей. От мамы тоже.

- У вас-то нормально? Сердце твое?

- Как пламенный мотор. Помнишь песню?

- Не помню.

Когда повесил трубку, Джулия его поцеловала.

- Спасибо, миленький, наконец-то ты меня своему папе рекламируешь. Признал официально, вроде как палестинскую автономию.

Герой уставился с недоумением:

- Сравненьица у тебя.