Примус

Джулия с Героем уселись рядом на заднее сиденье. Водитель резво взял с места. Несся он, обгоняя всех подряд, дорогие машины, кажется, с особенным удовольствием - "мерседесы", по его терминологии. И прилипал к едущим впереди, явно не соблюдая дистанции. Герой вспомнил папин звонок из Америки: папа, видно, тоже не соблюл дистанцию, вот и разбился в хлам.

- Спокойнее, - сказала Джулия. - И держи дистанцию.

Водила расхохотался:

- Со мной не боись, уважаемая! Меня ребята знаешь как зовут - Прост! Не потому, что простой и глупый. Прост - чемпион есть в гонках. Пятикратный всего мира.

И местный "прост" успел затормозить в сантиметрах от самосвала. Интересно было бы разбиться, возвращаясь из больницы. Сказали бы знакомые, тот же Женька: кому суждено под самосвал, тот от рака не умрет!

- Ну вот что! Я плачу, я и командую, - прекратила эту гонку Джулия. Езжай спокойно и тихо. Держи пятьдесят, не больше, ясно? Или мы выходим.

Герой так не сумел бы. Водила тоже оценил:

- Слушаю, командир.

И поехал аккуратно.

Дома Героя встретил телефонный звонок. Батюшка.

- Выписался? Чего это ты вздумал? Ну что там с тобой?

- Да то, что изъяли у меня предпоследнюю почку.

Слышно было, как отец словно бы запнулся - и тут же рассмеялся:

- А, да-да! Но последняя-то осталась.

- Конечно. Вторая-то - вроде как запаска у машины. Можно ехать без нее, только бы не проколоться.

- Старайся. Любка говорит, ты питаешься кое-как. Теперь надо питаться вдумчиво, размеренно. А что нашли? Какая опухоль?

- Ну, столько шума я поднял, разрез сделали в полметра длиной. Даже несолидно было бы, если б нашли какой-нибудь, я не знаю, жировик. Так что вполне солидный у меня диагноз.

- Ну что значит? - попытался папаша не понять очевидное.

- То и значит: небольшой рачок.

Наступило некоторое молчание.

- Ничего страшного, - успокоил Герой. - Сейчас многие отрезают от себя - и как ни в чем не бывало. У вас-то как дела? Суд был?

Отец с удовольствием переменил тему:

- Был. Ничего не дали, признали виновной стороной. С неграми тут трудно судиться. Теперь в Америке это называется политкорректность: дискриминация наоборот. Чтобы иметь успех, нужно быть черным, педерастом и инвалидом вместе взятыми, тогда все пути открыты. Меньшинства наступают.

- Ну и купили уже новую?

- Купили. Только она барахлит. Уже два раза мастера вызывали.

- Неужели у вас там тоже халтурщики? Я думал, только у нас.

- Везде они есть. Только здешние берут дороже.

- Починят, - обнадежил Герой. - Даже ваши матерые халтурщики. Ну, спасибо, звони. Целуй маму.

- Подожди, она хочет сама.

Ого! Даже мама забыла про свою глухоту по такому чрезвычайному поводу.

И сразу:

- Герочка! Ну что же это?!

Герой усилил голос, чтобы мама расслышала:

- Ничего. Все нормально. Все нор-маль-но!

- Как же - нормально, если из больницы! Ну как ты сейчас?!

- Хорошо. Хо-ро-шо! Уже до-ма!

- Ой, мы так волновались! Слава богу, что обошлось. Когда Любочка позвонила - ну прямо как обухом.

Ого - Любка сама позвонила через океан! Значит, действительно чрезвычайное происшествие.

- Ничего. Все бывает вдруг. Я сначала удивился, а потом привык. При-вык уже. Все хо-ро-шо!

- Тебе какие-нибудь лекарства нужны - американские? Ты скажи, мы пришлем.

- Ни-че-го не нуж-но!. Отрезано и забыто. Спа-си-бо! Не вол-нуй-ся! Це-лу-ю!

Джулия сразу поинтересовалась, едва Герой положил трубку:

- Кто это?

- Родители. Издалека.

- Где они у тебя?

- В Америке. Как это тебе Любка не выложила всю нашу семейную хронику?

- Значит, всё о тебе говорили, на других времени не осталось. А ты чего ж не уехал? Теперь-то, когда можно свободно.

- Господи, и ты туда же! Всегда спрашивают одно и то же. Скажем, меня там не слишком ждут. Вот и папу не то что очень уж ждали, как постепенно выяснилось. Тут он имел время мечтать, протестовать, а там только зарабатывает.

- Ну и меня бы ты там не встретил, - обобщила Джулия.

- Это самое главное, - любезно улыбнулся Герой.

- Правда? Главное?

Неужели она такие дежурные фразы принимает всерьез?! Железная бизнесвумен - а туда же.

Чтобы не завираться слишком уж далеко, Герой вместо ответа поцеловал ее. Аккуратно и осторожно.

- Я сейчас не только рулить не могу, - сообщил он. - Шов не терпит слишком тесных контактов.

- Что я, дура, не понимаю? Порядок наведу, обед сготовлю и покину тебя. Я тут поговорила со знающими людьми, вот тут тебе средство. Всё тебе удалили, конечно, но все-таки для профилактики. Чтобы подавлять всякий зародыш опухоли. Это не химия, просто набор трав. От него волосы не вылезут, и вообще ничего такого подавляющего в них нет. Тибетская медицина. Видишь, такие капсулы, надо глотать по две штуки в день. Еще хорошо бы свежую заварку делать, но мужчина же неспособен каждый день траву заваривать.

Прозрачный намек: "Жили бы мы вместе, я бы тебе заваривала".

Герой принял и капсулы, и траву.

Убрав и приготовив, она вспомнила еще одно дело: