Примерный сын (ЛП)

Теперь у меня жутко болела голова. Она буквально пухла от мыслей, потому что, когда я смотрел в стекло витрины на уменьшенное отражение спины удалявшейся Корины, у меня было ощущение, что я видел ее в последний раз. Такое происходит со мной всегда; когда я с кем-то спорю, то выхожу из себя и сильно расстраиваюсь.

— Какой ты бледный, — сказала Эва-Лаура. — Может, я потом зайду?

— Да нет, идем со мной, ты сама посмотришь коробки в магазине, ты же знаешь их лучше меня.

Лаура-Эва прошла внутрь, а я присел.

— Как замечательно пахнет кофе. Летом и весной, когда окно на улицу у тебя открыто, мы с сестрой говорим: “Этот Висенте такой умелец варить кофе”.

— Если вы его любите, то и варить умеете.

— У нас нет кофеварки, потому что с нашими двумя кабинками свободного места нет даже для спиртовки, хотя кофе мне нравится.

— Мне тоже, но не “Неспрессо”, — некстати уточнил я. С каждым разом я чувствовал себя все глупее. Я совсем уже не думал. [прим:“Неспрессо” — капсулы для кофемашин]

— Ай, “Неспрессо”! Знаешь, сестре запретили кофе, потому что он может повышать давление, а она в положении и труднее переносит повышенное давление. Так вот она у нас как раз приверженка “Неспрессо”, а я нет. Мне больше нравится слабый кофе, пойло, как говорит мама… Слушай, я нигде не вижу заказ.

— Корина ничего не говорила, что приезжал какой-то поставщик, — ответил я.

Это была правда. Я выходил ненадолго, но если бы приезжал поставщик с тремя коробками, Корина наверняка мне что-нибудь сказала, хотя бы только для того, чтобы повозмущаться, сколько места они занимают, и какой из-за них беспорядок. Порой, когда все вещи были аккуратно разложены по местам, казалось, ее бесило даже то, что они продавались, потому что с появлением пустот нарушалась гармония.

— Ладно, значит, ничего не привозили. Возможно, завезут на днях. Большое спасибо, Висенте.

— И тебе большое спасибо… — я не мог назвать ее по имени, потому что не знал, с кем разговаривал, то ли с Лаурой, то ли с Эвой. Они похожи, как две капли воды…

Я пообедал со своим, теперь уже многочисленным семейством, и это немного меня отвлекло, а вечером в магазине было, к счастью, довольно суматошно, и я по горло был занят делами. Прогуливая перед ужином Паркера, я уже в который раз достал из кармана мобильник. Я носил его с собой весь день, глядя на проклятый экранчик, чтобы посмотреть, не позвонила ли мне Корина, не написала ли чего, но она чихать на меня хотела. Естественно, она же была на работе. Если бы мне не пришлось поневоле сдержаться раз пятьдесят, я не сдержался бы ни разу, потому что несмотря ни на что одна часть мозга подзуживала: “Пошли ей сообщение и повтори вопрос”, в то время как другая уже познала ад ожидания ответа, который не приходит на протяжении целого дня, и советовала оставить все, как есть, поскольку я, скорее всего, поступил опрометчиво, поспешил и снова ошибся. Я вспомнил одну вещь, о которой много раз предупреждал меня Хосе Карлос: “телефонные сообщения, — говорил он, — от лукавого; люди используют мобильники как для общения, так и для того, чтобы установить между собой дистанцию; пустое все это”, — добавлял он, но дельные советы не идут мне впрок. Сам не понимаю как, я остановился перед воротами парковки, посадил Паркера в машину, залез сам и вставил ключ зажигания. Я не помнил точно маршрут, поскольку Корина указывала мне путь на рассвете, когда я отвозил ее обратно, но, скорее всего, дорогу я отыщу. В это время на выезде из Мадрида довольно большие пробки, и в Косладу я приехал гораздо позже, чем ожидал. Мама находилась дома одна с тремя детьми, потому что у сестры была презентация их продукции, и она придет поздно. Она думала, что я должен был находиться вместе с мамой, помогая ей с внучатами, но все это было мне безразлично. Сидя за рулем застрявшей в пробке машины, я позвонил домой. Мне повезло — трубку взял Серхио, мой старший племянник. Он был замечательным мальчуганом, так что я избавил себя от объяснений с мамой, что само по себе приводит меня в беспокойство, поскольку у меня создается ощущение, что она читает мои мысли и знает, говорю я правду или вру. Моему старшему племяннику уже двенадцать лет, и он довольно ответственный паренек. В действительности он похож на старичка. Иногда такое случается с детьми, у которых, как бы это выразиться, несколько легкомысленные родители. Такие дети взрослеют раньше и становятся осмотрительными.

— Серхио, привет, чемпион, — сказал я племяннику, — передай бабушке, что мне неожиданно пришлось ехать за город за непредвиденными покупками. У нас закончился картридж, а я не могу ждать, когда придет мастер. Не ждите меня к ужину, я застрял в немыслимой пробке, должно быть, авария на шоссе или что-то такое. — Это была ложь, но она могла оказаться правдой. — Посмотри на холодильник, и увидишь там телефон пиццерии. Там есть несколько скидочных купонов. Закажи пиццы, какие вам хочется, и расплатись деньгами, которые лежат в ящике в моей комнате… Да, в ночном столике.