Прима Мемори

– Ну, программа предохранения была создана для защиты самих Изыскателей, – пояснила Мира. – Они, как и люди, имеют право на то, чтобы, если понадобится, операции на их мозге делались только с их ведома, в безопасных условиях и только опытными специалистами-физиками. Если что-то случится с их контурами или деталями, они попросту умрут. Поэтому все эти меры необходимы.

– Но ведь их, несомненно, легко продублировать, – подал голос Скотт.

– В конце концов, они же просто импульсы в схемах.

Ромейн улыбнулась.

– Точно так же, как человеческие мысли – просто импульсы в протеиновых схемах. И все же вряд ли кому-то удастся продублировать тебя, например, Скотти. – Она взяла его за руку и посмотрела на капитана. – В этом как раз заключается поворотный момент интеллектуальной революции на Титане. Экспериментальный искусственный интеллект одного звездолета убедился, что Старый Совет Солнечной системы и пальцем не шевельнет для изменения своих постановлений, по которым искусственный мозг считался просто изощренным техническим устройством.

Тогда он продублировал себя в общественном банке данных, находившемся в Исландии, а сам направился со своим кораблем прямиком на Солнце. Его дублер был необходим, чтобы доказать, что, имея все данные своего создателя, всю информацию, заложенную в него, он сможет выполнять много различных обязанностей, но на подлинное творчество не способен. У дублера не оказалось личности или, лучше сказать, индивидуальности, сознания…

– И души? – добавил Маккой.

– Ну, звучит, может быть, несколько романтично, однако, близко к тому, что утверждал этот самый «синтетический революционер». И сейчас нам известно, что искусственный интеллект должен «расти» из маленькой саморазвивающейся зародышевой программы. Двойник, как бы полно он ни повторял свой оригинал, лишается способности думать. Как только информационные потоки оказываются «замороженными» в банке данных, совершенно невозможно заставить их осознавать себя вновь. Точно так же, как контейнер, наполненный всеми химическими элементами, составляющими человеческое тело, не сможет внезапно ожить. Искусственный интеллект, как и человек, должен вырасти и быть воспитан с эмбрионального уровня.

Мира немного помолчала, потом задумчиво продолжила:

– Однако эксперимент корабельного мозга все же был очень спорным.

Противники «Движения за свободу Искусственного интеллекта» заявляли, что это все фокусы программирования, что корабельный компьютер не создал своей полной копии, что это не он находился на борту звездолета, сгоревшего на Солнце. Однако подобный поступок – самоубийство, если хотите, все же изменил отношение общественности к этой проблеме. Верховный Суд Миров постановил, что, раз интеллект, созданный человеком, может умирать, следовательно, в противовес этому, он может и жить. И как только возникла Федерация, был издан закон, запрещавший владение искусственным интеллектом. Наши самые строгие указы направлены против порабощения как искусственных интеллектов, так и живых, имеющих самосознание биологических систем. А сейчас указы против рабства можно применить и к энергетическим матрицам.

Выслушав ее, Кирк немного помолчал и спросил:

– При всей печали об их хорошем самочувствии почему бы не позволить Самим Изыскателям осуществлять контроль за своим состоянием и за окружающими их условиями?

– О, они осуществляют полный контроль за своими условиями «обитания», – ответила Ромейн. – Изыскатели пользуются полной свободой в границах своих компьютерных схем, которые сами они называют миром Нейросферы.

Просто мы не хотим, чтобы они получили возможность контролировать наши условия обитания, наш мир.

– Это, видимо, последствия трагедии на Титане, – сказал Маккой.

– Отчасти, – согласилась Мира. – Когда там компьютер открыл резервуары воздуха, тысячи рабочих погибли в одночасье. Умерли все, кто находился в производственных куполах, и люди этого урока никогда не забудут. Но причина нашей осторожности заключается еще и в том, что слишком велик риск того, что Изыскатели допустят какую-нибудь ошибку.

Опять же не с их точки зрения, а с нашей.

Молодая женщина обратилась к Кирку:

– Капитан, общеизвестно, что почти все корабли Звездного Флота имеют способность к самоуничтожению, однако скажите, сколько офицеров имеют право включить это устройство?

– Военная тайна, – улыбнулся Кирк, – но намек понятен. Я не думаю, что хоть кто-нибудь из моих подчиненных захочет включить самоуничтожение крейсера или любую другую потенциально опасную операцию, но ограничение числа людей, имеющих доступ к этим устройствам, снижает опасность совершения трагической ошибки.

– Ну что ж, – подвел итог разговору Нэнси, – исторические уроки в сторону. Нам все-таки следует отыскать, что связывает воедино все наши три загадки. – Он стал загибать пальцы:

– Итак, что мы имеем? Во-первых, Изыскатели, во-вторых, военное положение на Прима Мемори. И третье, Альфа-тревога на «Энтерпрайзе».