Прилив

Решительной походкой поднявшись на вершину холма, Дэвид прошел через калитку, мимо цветущих азалий, пересек лужайку и бесшумно шагнул в гостиную через французское окно как раз в тот момент, когда Франсис Клоуд говорила:

– Мне хочется, чтобы вы все поняли. Но видите ли, Розалин, это так трудно объяснить…

– Разве? – послышался голос за ее спиной.

Франсис Клоуд резко обернулась. В отличие от Аделы Марчмонт она не старалась застать Розалин одну. Необходимая ей сумма была слишком велика, чтобы рассчитывать, будто Розалин одолжит ее, не посоветовавшись с братом. Франсис предпочла бы обсудить дело с Розалин и Дэвидом, чем давать последнему повод думать, будто она пыталась вытянуть из Розалин деньги во время его отсутствия.

Франсис не слышала, как вошел Дэвид Хантер, поглощенная стараниями убедительно изложить свою просьбу. При виде его она сразу поняла, что он по какой-то причине пребывает в весьма скверном расположении духа.

– Хорошо, что вы пришли, Дэвид, – быстро отреагировала Франсис. – Я как раз объясняла Розалин. Смерть Гордона поставила Джереми в крайне тяжелое положение, и я хотела попросить ее о помощи. Дело вот в чем…

Она продолжала бойко говорить. Речь идет о крупной сумме… Гордон на словах обещал поддержку… правительственные ограничения… закладные…

Дэвид невольно испытывал восхищение. Как же хорошо лжет эта женщина! История в высшей степени правдоподобная, но он был готов поклясться, что это неправда. Интересно, в чем же тогда состоит правда? Джереми влез в долги? Должно быть, ситуация в самом деле отчаянная, если он позволил Франсис так унижаться. Она слишком гордая женщина…

– Десять тысяч? – переспросил Дэвид.

– Это же целая куча денег! – испуганно прошептала Розалин.

– Да, конечно, – сразу же согласилась Франсис. – Иначе я бы не обратилась к вам. Но Джереми никогда бы не стал участвовать в этой сделке, если бы не рассчитывал на поддержку Гордона. К несчастью, Гордон умер так внезапно…

– Оставив вас в дураках? – неприятно усмехнулся Дэвид. – После беззаботной жизни у него под крылышком.

Глаза Франсис блеснули.

– Вы так образно выражаетесь…

– Вам известно, что Розалин не может прикасаться к основному капиталу – только к процентам. И она платит колоссальный подоходный налог.

– Знаю. Налоги сейчас ужасно высоки. Но ведь это можно как-нибудь устроить, не так ли? Мы все вернем…

Дэвид перебил ее:

– Это можно устроить, но мы не станем этого делать.

Франсис повернулась к девушке:

– Розалин, вы ведь такая великодушная…

Но Дэвид снова не дал ей договорить:

– Кем вы, Клоуды, считаете Розалин – дойной коровой? Все вы постоянно клянчите у нее деньги, а за ее спиной? Смеетесь над ней, презираете и ненавидите ее, желаете ей смерти…

– Неправда! – воскликнула Франсис.

– Вот как? Меня тошнит от вас всех, и ее тоже! Никаких денег вы не получите, так что перестаньте ходить сюда и хныкать! Понятно? – Его глаза потемнели от гнева.

Франсис поднялась. Черты ее лица стали деревянными и безжизненными. Она натягивала замшевую перчатку с напряженным вниманием, как будто это было необычайно важным делом.

– Вы изложили вашу позицию абсолютно ясно, Дэвид, – сказала она.

– Я очень сожалею… – пробормотала Розалин.

Франсис не обращала внимания на девушку, словно ее не было в комнате. Она шагнула к окну и остановилась, глядя на Дэвида.

– Вы сказали, что я презираю Розалин. Это неправда. Я презираю не ее, а вас.

– Что вы имеете в виду? – сердито осведомился он.

– Женщины должны как-то существовать. Розалин вышла замуж за очень богатого человека намного старше ее. Почему бы и нет? Но вы-то живете в роскоши за счет вашей сестры…

– Я стою между ней и стаей хищников.

Они смотрели друг другу в глаза. Дэвид видел, что в душе Франсис Клоуд бушует гнев, и понимал, что эта женщина – опасный враг, который умеет быть безжалостным и неразборчивым в средствах.

Когда Франсис открыла рот, чтобы заговорить, он даже ощутил страх. Но она всего лишь произнесла:

– Я запомню то, что вы сказали, Дэвид, – и, пройдя мимо него, вышла через окно.

Дэвида не покидало чувство, что ее слова таят в себе угрозу.

Розалин заплакала.

– О, Дэвид, ты не должен был так с ней говорить. Из всех Клоудов только она была добра ко мне.

– Замолчи, дуреха! – свирепо рявкнул Дэвид. – Хочешь, чтобы они выдоили тебя до последнего пенни?

– Но эти деньги… если они действительно не мои… – Она попятилась под его взглядом. – Я… я не это имела в виду…

– Надеюсь.

«Все-таки совесть – скверная штука», – подумал Дэвид. Он не учел совестливости Розалин, и это было чревато проблемами в будущем. В будущем? Дэвид нахмурился, глядя на девушку. Какое будущее у него и Розалин? Он-то всегда знал, чего хочет, а вот она…

При виде его помрачневшего лица Розалин неожиданно вздрогнула:

– Я чувствую, словно кто-то ходит по моей могиле!

Дэвид с любопытством посмотрел на нее:

– Значит, ты понимаешь, что дело может дойти до этого?

– О чем ты, Дэвид?

– О том, что пять… шесть… даже семь человек намерены сделать все, чтобы ты сошла в могилу преждевременно!