Прикосновение ненависти (ЛП)

— Скарлет… мой ангел… — бормочет он глубоким голосом, как молитву. Он подчеркивает свои слова, осыпая поцелуями мою челюсть, подбородок и спускаясь к шее. Его поцелуи оставляют огненную дорожку на моей коже, и я сгораю от желания к нему. Каждое нервное окончание охвачено огнем.

Я откидываю голову назад, предлагая ему свою шею и всю себя. Я знаю, что не пожалею об этом. Я жадна до него. После стольких лет я наконец-то получаю облегчение, в котором так нуждаюсь.

— Ты такая чертовски вкусная.… как мед и нектар. — Его рычание заставляет каждый волосок на теле встать дыбом.

Его пальцы скользят по моей гладкой коже, когда он опускает меня на кровать. Мои колени подгибаются, когда он это делает, от желания перед глазами все затуманивается. Я смотрю на него снизу вверх из-под полуоткрытых глаз.

Кажется, он точно знает, что мне нужно и как я в этом нуждаюсь. Он всегда знал — в мой день рождения, на вечеринке, сейчас. Это он.

Его собственный взгляд — дикая смесь отчаяния и потребности.

Дрожа всем телом, он отталкивает свои собственные потребности в сторону. Я вижу, сколько физической силы и стараний требуется ему, чтобы двигаться медленно, за что я благодарна. Его плечи и бицепсы напрягаются, когда я провожу по ним руками. Хотя он кажется усталым, его тело все еще стройное и мускулистое. Тело спортсмена.

Он наклоняется вперед и берет губами один из моих напряженных сосков. Он тянет, языком обводит его, и тихий вздох срывается с моих приоткрытых губ. Ощущения не чужды, но они разжигают и без того бушующий огонь.

Другой рукой он нежно массирует вторую мою грудь, сжимая бутон и перекатывая его между двумя пальцами. Он боготворит меня, и все, что я могу сделать, это запустить пальцы в его волосы и прижать его к своей груди, отказываясь отпускать.

— О боже, это так приятно. — Я всхлипываю, и моя голова мотается из стороны в сторону из-за нарастающего напряжения внутри.

И хотя его затрудненное дыхание намекает на то, что ему не терпится погрузиться глубокого в меня, он не торопится, дразня мое и без того разгоряченное тело до последней капли блаженства, лаская мои соски, возбуждая меня до тех пор, пока я не буду готова раскрыться, и все это время его глаза цвета океана проникают в мои из-под темных ресниц.

Это самая горячая часть: когда я смотрю вниз и обнаруживаю, что он наблюдает за мной. Наши взгляды встречаются, и что-то неописуемое проходит между нами. Глубже и горячее, чем все, что я когда-либо знала. Невысказанное понимание. Он знает, что делает со мной, и наслаждается каждым моментом абсолютного подчинения и доверия, которые я ему оказываю. И не только потому, что это невероятно — боже милостивый, бывает ли такое вообще, — но и потому, что мы вместе. В этот момент нас двое. Нет ничего лишнего, нет прошлого, нет даже будущего. Ничего, кроме настоящего момента.

Мой центр насквозь мокрый, и я чувствую, как сильно сжимаюсь.

Я хочу его. Он нужен мне.

— Ты так чертовски красива, что это причиняет боль, — шепчет он, когда его губы касаются моей кожи, и я дрожу от глубокого значения их слов.

От его горячих поцелуев я таю. Медленно он прокладывает свой путь вниз по моей груди, животу и бедрам, продвигаясь все ближе и ближе к тому месту, где я отчаянно жажду его. Я чувствую, как горят мои щеки, когда его взгляд блуждает по моему обнаженному телу. Я никогда не стеснялась своего тела, никогда не беспокоилась о том, как выгляжу в его глазах, но сейчас, полуобнаженная, я чувствую, как сомнение поднимает свою уродливую голову.

— Я мог бы смотреть на тебя весь день, не уставая. Я так долго ждал этого момента, и все, чего я хочу, — это сидеть здесь и смотреть на тебя, наслаждаясь сиянием твоего удовольствия.

— Я тоже хочу, чтобы этот момент длился вечно, — прохрипела я, эмоции бурлят внутри меня, затрудняя речь.

— Ожидание, пока ты станешь достаточно взрослой, чуть не убило меня, но я знал, что так будет правильно. Я знал, что если дам тебе время, возможно, ты поймешь, что я не более чем похотливая влюбленность. Возможно, ты смогла бы двигаться дальше и найти кого-то другого.

Я облизываю внезапно пересохшие губы.

— Для меня никогда не существовало никого другого, Рен. В двенадцать лет я поняла, что хочу, чтобы ты был моим первым, чтобы ты был моим навсегда, и это не изменилось. Ничто не может изменить судьбу или то, что у нас есть.

— Я рад, что ты не нашла никого другого. Было бы неприятно узнать, что мне пришлось оборвать чьи-то жизни в таком юном возрасте. Я ни за что не позволю другому мужчине прикоснуться к тебе. — Ревнивый тон его голоса обостряет мои чувства.

Между нами проходит мгновение, моя грудь быстро вздымается, а сердце бешено колотится.

Рен качает головой, и пряди развеваются, но я так увлечена прекрасным темным выражением его лица.