— Это значит: не имеет значения, где ты находишься. Ты не можешь убежать от себя. То, что ты чувствуешь, все равно будет внутри тебя. Ты просто меняешь свое окружение. Легко думать, что жизнь изменится, если мы поедем куда-нибудь еще. Но здесь ты все равно будешь чувствовать то же самое. — Она прижимает руку к груди. — Я просто хочу убедиться, что это не то, что ты делаешь с собой.
Вау. Мрачно. С благими намерениями, но чертовски мрачно с того места, где я сижу.
— Я ценю это, — шепчу я, снова на грани слез. Если бы я могла контролировать свои эмоции, все прошло бы более гладко. — Если честно, это отвратительно сложно. Я даже не знаю, что делаю. Лишь знаю, что это не для меня. Может, мне вообще нужно немного отдохнуть. Разобраться в себе.
— В этом есть смысл. — Она надеется, что я все-таки не уйду?
— Прости, что оставляю тебя в таком состоянии.
— Даже не беспокойся об этом. Я не хочу, чтобы ты торчала здесь, когда тебе плохо, только для того, чтобы не причинять мне неудобств. Каким человеком это сделало бы меня?
Она проводит рукой под глазами, прежде чем вскочить на ноги.
— Ладно. Давай покончим с этим, чтобы пойти поужинать. Поскольку мы уже собрали вещи на кухне, имеет смысл пойти куда-нибудь поесть сейчас, ведь это станет нашей последней ночью в качестве соседей по комнате.
Все прошло лучше, чем я ожидала — наверное, так обычно и бывает. Я накапливаю мысли в своей голове, пока они не кажутся совершенно неуправляемыми, только чтобы выяснить, что причин для беспокойства было не так уж много. Я должна была догадаться, что Тесса не станет копаться слишком глубоко. Она не такой человек.
И все же я не могу заставить чувствовать себя счастливой. Я чертовски хорошо знаю, что в своих бедах виновата сама. Рен давным-давно предупреждал меня, что не стоит беспокоиться о нем. Но я настаивала, не так ли? И посмотрите, к чему меня привело эта настойчивость: я волочу ноги обратно в свою комнату, чтобы собрать оставшиеся вещи в шкафу, а потом перетащить все в дом родителей, где, я знаю, они будут несказанно рады, что я наконец-то сломалась и решила отправиться в Кориум, вслед за Квинтоном.
Я даже радоваться этому не могу. У меня внутри все оцепенело. С таким же успехом я могла бы умереть. Не знаю, почувствую ли я когда-нибудь что-нибудь снова, и я не уверена, что хочу этого, если подумать. Не тогда, когда чувства в конечном итоге причиняют мне боль.
Я была так уверена, что он появится здесь. Что он никогда не бросит меня, не тогда, когда он так заботился обо мне. Или, может быть, он вообще никогда не заботился. Может быть, именно поэтому он так долго и упорно боролся, чтобы заставить меня перестать хотеть его. Он просмотрел свои варианты и решил, что щадить мои чувства лучше, чем прямо говорить мне, что он считает меня отвратительной.
Я ненавижу подобные вопросы, потому что они вселяют в меня надежду. Мне нужно избавиться от своей надежды. Мне нужно избавиться от него полностью, пока не останется ничего, что напоминало бы мне о том, кем я его считала. Что, как я думала, у нас будет вместе.
Тогда это ирония судьбы — идея отправиться в Кориум, поскольку везде, куда я ни повернусь, будут напоминания о нем. Именно там он пытался убить моего брата — если верить ему и моему отцу.
Может быть, сейчас самое подходящее время, чтобы тоже начать в это верить. Возможно, я, наконец, начну ожесточать свое сердце раз и навсегда. И когда я буду ходить по коридорам, где когда-то была так счастлива и полна надежд, когда мое сердце бешено колотилось, когда я тайком обходила наш дом и Кориум, надеясь провести с ним несколько минут, я не буду страдать. Мне не будет так тяжело вспоминать о том, какой наивной я была. Какой глупой.
Я должна повторять это. Я должна взять под контроль свою жизнь и свое сердце, иначе постоянно буду допускать ошибки, подобные той, что совершила на вечеринке. Я настолько запуталась, что поверила в то, что тогда это был Рен… Даже не могу думать об этом. Слишком стыдно.
Я поднимаю подбородок, смахивая слезы, наполняющие глаза, и тянусь к вещам, которые все еще висят в шкафу. Нет, больше я не стану лить по нему слезы.
Я собираюсь начать жить для себя, а это значит признать, что последние два семестра, проведенные в качестве так называемого нормального человека вне мира моей семьи, оставили меня неудовлетворенной. Я хотела жить нормальной жизнью, но, опять же, что значит "нормально"? Все относительно.
А для семьи Росси нормальная жизнь означает идти по стопам семьи.
Я Росси, к лучшему или к худшему.