Читаем Приколы сионских мудрецов. Афоризмы, с которыми не скучно полностью

Весь в поисках заманчивого фанта:Страны, где говорят на эсперанто.<p>Рассеянный</p>Сеет разумное, доброе, вечное,Книги теряя библиотечные.<p>Маньяк</p>Не может быть с ним понимания.Его заманивает в пропасть мания.<p>Тощая жена</p>Не скроют никакие платьяМешок костей в моих объятьях.<p>Толстая жена</p>Развёлся с толстою женой – и точка!Мне надоело быть затычкой бочки.<p>Толстый муж</p>Здоровье у него – хвалиться нечем.Как у трески в жиру – такая печень.<p>Толстяк</p>С утра до вечера один раз ест толстяк,Баланс в питании поддерживая так.<p>Гробовщик</p>Он делает, не требуя внимания,Для нас гробы, себе же – состояние.<p>Лентяй</p>Такой ленивый есть ещё народ.Он ждёт, что крот вскопает огород.<p>Бездельник</p>Понятно стало, труд его итожа,Что легче сделать более, чем то же.<p>Лицемер</p>Двойная мораль налицо. Для примераНаписано всё на лице лицемера.<p>Льстец</p>Есть у льстецов своя наукаВходить в доверие без стука.<p>Лизоблюд</p>Своя шкала падения у людаОт вежливости и до лизоблюда.<p>Холуй</p>Холуй живёт не «над», а «под».Прожить не может без господ.<p>Иждивенец</p>Добыть на пропитанье не умея,Без памперса сидит на чьей-то шее.<p>Подхалим</p>У подхалима наблюдал воочиюНе точку зрения, а многоточие.* * *Без мыла в жопу лезет и мочалки,Поэтому и вид имеет жалкий.<p>Пьяница</p>Любитель выпить, но с годами сталПить, как матёрый профессионал.<p>Приспособленец</p>Всю жизнь перебирает онПалитру партий и знамён.<p>Поэт</p>Рождается в рубашке, без порток,С крапивой носит лавровый венок.<p>Графоман</p>Таланта и рубашки нет как нет,В которой должен быть рождён поэт.<p>Критик</p>Он, не жалея бранных слов,Доброжелательно суров.<p>Литературный чиновник</p>Обязан указать в своей анкете:На мне поставлен крест, как на поэте.<p>Литературный переводчик</p>Он ценит перевод, как человек культурный.Почтовый больше, чем литературный.<p>Журналист</p>О новостях вам сообщить спешу,При этом часто «вешаю лапшу».<p>Журналист районного масштаба</p>Хотя довольно грамотен и краток,На нём лежит местечка отпечаток.<p>Крохобор</p>Хотя дозирует затраты,Не будет никогда богатым<p>Скупой</p>О каждой денежке скорбя,Крадёт у самого себя.<p>Старик</p>Старик, идущий с посохом с трудом,Заброшенный напомнил, ветхий дом.<p>Стажёр</p>Понятие такое есть: стажёр.Он не жених ещё, а ухажёр.<p>Филателист</p>Удобный муж Нет времени на склоки:Волнуют только серии и блоки.<p>Шахматист</p>Ну, что вам рассказать о нём?Ход мыслей у него конём.<p>Проигравший шахматист</p>Сидит растерянный в печали и тоске,Как темп потерянный на шахматной доске.<p>Фальшивомонетчик</p>Когда печатает фальшивые банкноты,Душа его поёт, перевирая ноты.<p>Обыватель</p>У обывателя есть собственное кредо:Не так тяжёл кирпич, упавший на соседа<p>Рабочий</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза