Приключения в стране бизонов

— А язык, полковник? Этот самый язык, о котором столько писали в книгах, но нигде не сообщали, как его добывают!

— Вот именно, добывают… Морду бизона вы надрезать не сможете, как ни старайтесь. Поэтому режьте между челюстями, через горло. Так!.. Теперь захватите этот темный кусок и отрубите его у основания.

— Есть! Вот это язык! В нем больше десяти фунтов!

— Отлично! Пожалуй, добрых десять фунтов будет. Вот так, мистер Фрике, разделывают бизона.

— А оставшаяся гора мяса? Что с ней делать?

— Этим займутся индейцы… Они сумеют ее обработать как нужно. Охотники берут себе лишь отборные куски, а остальное достанется койотам и грифам-стервятникам. Есть-то все хотят… Ну вот, шкура готова. Теперь ее надо быстренько обработать. Но прежде позвольте вам рассказать, как готовят в прерии кровяную колбасу.

— Кровяную колбасу? В прерии?

— Именно сэр! Это так же вкусно, как язык и горб и нежнее филе.

— И как же ее готовят?

— Очень просто. Надо тщательно очистить тонкую кишку, покрытую сверху хорошим слоем жира. Жир такой аппетитный, что душа радуется и слюнки текут. Кишку аккуратно промывают и выворачивают, так что жир оказывается внутри. Затем тонкими ломтиками нарезают язык, горб и филе, все это смешивают и начиняют оболочку, осторожно уплотняя массу. Если удастся добыть кровь молодого теленка, то ею заливают оставшиеся промежутки, но чаще довольствуются просто чистой водой. Затем кишку крепко завязывают с двух концов. Колбаска готова, остается только поджарить ее на горячих углях Кто хоть раз попробовал эту колбасу, не захочет ничего другого.

— А обработка шкуры? Вероятно, нелегкое дело. Ведь в прерии нет для этого ничего необходимого.

— В принципе вы правы, мистер Фрике. Но краснокожим бандитам иногда не откажешь в выдумке и даже в разуме. Вместо нашего фабричного производства они обрабатывают шкуры вручную, и совсем неплохо.

— Да, я видел. Просто удивительно, какие чудесные шкуры получаются у индейцев — мягкие, прочные, хорошо сохраняются.

— И мы будем делать все, как индейцы. Возьмите топорик и аккуратно расколите череп нашего быка. Прекрасно. Вашей силе и ловкости могут позавидовать многие лесорубы. Я вытащу мозг, а вы пока расстелите шкуру шерстью вниз.

Американец снял медный котел, привязанный к вьюку лошади, наполнил его на треть водой, положил туда мозг и принялся энергично размешивать содержимое, превращая его в густую кашу, затем смазал этой кашицей шкуру и стал руками сильно втирать ее в кожу. Втирал он целых четверть часа, затем скатал шкуру, стянул ее ремнями и положил рядом со своим седлом и охотничьим снаряжением.

— И это все? — спросил Фрике.

— Пока все. Шкура должна оставаться свернутой целые сутки. За это время она пропитается смесью из мозга и воды, а завтра утром я ее отмою деревянным скребком, сниму верхний слой, и шкура станет мягкой, как бархат остается только вырыть яму. Заполните ее чем-нибудь, что тлеет с густым дымом, например, мокрой травой, а шкуру разместить так, чтобы дым пропитывал ее с двух сторон. В результате она приобретет прекрасный светло-желтый цвет, совершенно не будет гнить, не затвердеет и не покоробится. Вот так-то, мистер Фрике!

— Спасибо, полковник. Вы очень любезны, и счастье для «зелененького» получить наставления от столь многоопытного человека.

Андре тем временем быстро сделал карандашный набросок той оригинальной картины, которую являл собой лагерь, и подошел к Фрике и полковнику.

— Черт возьми! Что ты тут делаешь? — спросил он Фрике.

— Как видите, господин Андре, пополняю нашу коллекцию охотничьих трофеев и учусь обрабатывать шкуры. Не хотите ли приложить руку к нашей стряпне?

— Нет, спасибо. Что-то меня не тянет Я, пожалуй, кончу набросок, а потом займусь нашим оружием: его давно пора почистить. Ну, как тебе открытие охоты на бизонов?

— Здо́рово! Я повеселился от души! Как подумаешь, что эти лодыри предпочли торчать в Париже… Ну да ладно… А посмотрите на наших друзей индейцев! Не узнать мирных поселян. Охота превратила их в сущих дьяволов. Бешеные, куда уж дальше! Вон смотрите, некоторые умчались за горизонт, а теперь тащатся по одному, нагруженные добычей, как мулы контрабандистов.

— Это доказывает, что вековые привычки не так-то легко искоренить… Поскребите пахаря — обнаружите охотника… Поскребите слегка охотника — обнаружите краснокожего воина, воспетого писателями Старого и Нового Света[75].

— Вы думаете?

— Уверен. Посмотрите на тех, кто возвращается. Как их возбудила скачка, как опьянила кровь — они в ней перемазались с головы до ног.

— По-моему, вернулись далеко не все. Они хоть к ночи появятся?

— Не думаю. Погоня далеко завела охотников. Чтобы загнать быка, хорошей лошади нужно два часа галопа и три-четыре часа, чтобы загнать корову, которая гораздо легче. Бизоны, убегая, уводят охотника очень далеко от бивака.

— Значит, когда стемнеет, охотник не сможет вернуться в лагерь и вынужден будет ночевать в прерии? Не очень-то радужная перспектива.