Приключения Ричарда Шарпа. Том 2

— Так вы напомните ему, мадам? — обратился отец Дефуа к вдове.

— Да, святой отец, — ответила мадам Малэн.

— Я могу сам привезти вам дрова, святой отец, — вмешался один из прихожан.

— Мне кажется, Жак тоже мог бы сделать что-то полезное, — мягко сказал отец Дефуа и бросил встревоженный взгляд на входную дверь, которая внезапно распахнулась настежь. От сильного порыва ветра по церкви закружился снег, а пламя свечей, горевших у статуи девы Марии, по случаю Рождества украшенной красными ягодами омелы, заколебалось.

В церковь ввалились три человека, двое — с окровавленными лицами, и все трое — со связанными за спиной руками, а следом за ними вошел англичанин, месье Шарп, сжимая в руке огромный пистолет.

— Месье Шарп, — не выдержал отец Дефуа. — Это — дом Божий!

— Прошу прощения, святой отец, — сказал Шарп, запихивая пистолет в карман и сдергивая с головы запорошенную снегом шапку. — Я тут раздобыл для вас троих грешников, у которых душа горит исповедаться.

Он пинком направил капрала Лебеки в проход между скамьями.

— Троих несчастных грешников, святой отец, которым требуется отпущение грехов, прежде чем я отправлю их в ад.

— Месье Шарп! — снова возмутился кюре. — Вы оставили дверь открытой!

— Это верно, святой отец, — ответил Шарп.

Прихожане смотрели на него с осуждением, возмущенные его вторжением в святое место. Шарп, словно вовсе не обращая внимания на их суровые взгляды, толкнул всех троих пленников на колени перед алтарем.

— И чтоб не шелохнулись, сволочи! — сказал он и повернулся к кюре.

— Я оставил дверь открытой, святой отец, — объяснил он, — потому что по дороге сюда заглянул в трактир и пригласил в церковь еще несколько прихожан.

Уж не напился ли он, подумал отец Дефуа, но ему сразу стало ясно, что это не так. Кюре очень неплохо относился к англичанину. Конечно, было бы лучше, если бы тот вместе с Люсиль посещал церковь, но, если не брать в расчет этого обстоятельства, месье Шарп казался ему прямым, жестким, очень здравомыслящим и трудолюбивым человеком. К сожалению, остальные жители деревни не разделяли его мнения, а Жак Малэн пригрозил, что живого места не оставит на любом, кто отнесется к англичанину по-дружески.

А теперь, к полному изумлению отца Дефуа, сам Жак Малэн с дюжиной своих дружков появился в дверном проеме. Они и не собирались на мессу, а вместо этого распивали в трактире кальвадос, и, пока их матери, жены и дочери улаживали дела с Господом Богом, очень нескучно проводили время, когда Шарп пинком распахнул дверь и выпихнул на всеобщее обозрение окровавленного капрала Лебека.

— Мне только что пришлось выбить кучу дерьма из трех гусариков, — воинственно заявил он на весь трактир, — и если хотите знать, почему, ступайте в церковь.

Больше он не сказал ни слова и выволок пленника за дверь, поэтому все, изумленные и сгорающие от любопытства, побросали выпивку и отправились следом за ним.

Жак Малэн скинул картуз и перекрестился, впрочем, не выпуская из рук крепкой дубинки. Он хмуро кивнул кюре.

— Англичанин напрашивается на неприятности, святой отец — пробурчал он.

— Как же! — ответил Шарп.

Отец Дефуа, опасаясь, что в церкви вот-вот возникнет непотребная драка, поспешил вперед, чтобы утихомирить противников, но Шарп движением руки принудил его к молчанию. Он обвел прихожан глазами.

— Вы меня не любите, верно? — вызывающе спросил он. — Думаете, что чужак, да еще и англичанин, который полжизни провоевал с французами, вам здесь даром не нужен, верно?

— Почему же, — сказал Жак Малэн и его дружки обменялись ухмылками.

— А вот вы мне нужны, — продолжал Шарп, — потому что там, откуда я родом, у соседей принято помогать друг другу, а теперь мои соседи — вы, и мне нужна помощь. Поэтому я вам кое-что расскажу. Кое-что об императоре, золоте и жадности. Хотите послушать?

— Нет! — закричал Малэн, но все вокруг зашикали. Они были простые люди, любили складные истории, и были не прочь послушать еще одну, и Шарп, стоя над своими притихшими пленниками, поведал прихожанам, как Пьер Дюко украл императорское золото, а потом свалил все на Шарпа.

— Мне надо было доказать, что я тут не при чем, — объяснял Шарп, — а брат мадам… Вы помните Анри Лассана, упокой Господь его душу? Конечно, помните. Так вот, месье Лассан кое-что знал про Дюко, и поэтому я отправился в замок, чтобы его порасспросить, и что вы думаете? Мадам прострелила мне ногу!