Приключения Реверса

Институт Системы. Уникальное место, где обитают люди с одной стороны невероятно сильные, с другой — очень голодные. Бои без правил, кроме одного правила — участвуют только маги! Такого зрелища официально не предоставит никто. Позже Тайлер поймёт, что придумал это далеко не первым, а также причину, по которой прежде не слышал ни о чём подобном. Эльза по началу пришла как зритель, но, когда увидела целующего победительницу Тайлера её перемкнуло. Спрут преступного мира намертво оплёл девочку-волшебницу тентаклями и половым щупальцем переманил на свою сторону.

Два года Эльза была абсолютно счастлива — по сравнению с драками в клубе учёба давалась легко, Тайлер по-настоящему влюбился в неё, а ещё в мешочке стали водится деньги! Да такие, что можно было прийти в бутик самого Жонни и купить там лучшую тканевую броню, защищающую от колотых и резаных ран, дающую исцеляющий стазис на пять секунд при активации один раз в сутки, с функцией маскировки, и при этом невероятно красивую! От цены её одежды я начал думать, что моя броня шла с хорошей скидкой — Эльза носила комплект за 250 тысяч монет!

А потом у Тайлера начались проблемы. Он ограждал от них Эльзу как мог, но в итоге им пришлось бежать из города, а последние деньги отдать проводнику, обещавшему доставить их в такое место, где даже искать не станут. Ну, проводник не соврал. Искать стали другие и за другое. И сильно не сразу. Зато когда нашли живым не ушёл ни Тайлер, ни его коллеги по опасному бизнесу, да и сама Эльза наверное не ушла бы. Только вот в лагере её на тот момент не было: она ходила к ведьме-повитухе, чтобы сделать аборт. По возвращении в разгромленный лагерь она хотела повеситься прямо там. Не смогла. Потом решила убиться об людей графа. Не смогла дважды. Потом я дал ей пистолет, и она снова не смогла…

Глава 22

Утром я выяснил, что в нашем клубе любителей сухпайка прибыло — Эльза тоже не умела готовить, особенно на костре. Вяленое мясо и чёрствый хлеб выглядели ещё менее аппетитно, чем питательные брикеты, которые нам выдали в облачном штабе, но она отказалась даже пробовать предложенную мной еду. Костёр так и не зажигали, чтобы не выдать себя дымом, а потому запивать завтрак пришлось холодной водой. А ещё у меня чесался нос, на котором явно прощупывался комариный укус… В этот момент я понял, насколько Юнгерн незаменим в походно-полевых условиях.

В путь мы отправились затемно, да и судя по редким просветам между кронами — днём светлее не станет. Густые, низко висящие тучи, встретившие меня в Лютефиске вернулись с выходных и вновь заняли свой пост, лишний раз напоминая мне о далёкой родине. Жизнь вопреки — это когда погода плохая, а страна — хорошая. Или царь хороший, а бояре — плохие. Не важно, какими словами, главное совмещать несовместимое, логике вопреки. Но, не смотря на всю схожесть лесного утра, всё это осталось очень и очень далеко, а у меня сейчас есть более насущные вопросы.

— А что это за тварь вылезла из кареты? — спросил я, шагая по низкой от недостатка света траве.

— Это волшебник. Ты что, сказок в детстве не слушал? — удивилась моему вопросу Ироня.

— Слушал, конечно, но в них волшебники это такие маленькие сухонькие старички в балахонах и остроконечных шляпах, а не перекачаные мужики с хуем наголо!

— Серьёзно? И как они такие скучные в сказку для детей попали?

— Ну, обычно они там на вторых ролях, помогают герою, или мешают, тут уж как повезёт.

— Какой у вас противоестественный мир, всё-таки.

— Наверное, для тебя это абсолютно справедливое утверждение. Вас с самой древности окружает магия, а у нас она бывает только в сказках. Нам нужно верить, а вы видите её каждый день. Да что говорить, там даже система в жизни почти никак не проявляется!

— Слышь, Эльза, я похоже нашла того единственного человека, которому на истории магии было бы в кайф!

— … - Идущая впереди Эльза обернулась, и вроде бы собиралась что-то сказать, но потом просто посмотрела на меня, уголками губ улыбнулась Ирониной шутке и продолжила смотреть под ноги.

— Её в школе преподают?

— В старших классах, так что Кресания не попала. Зато попала на историю государства и права в храме, и это было… ну, ей вроде нравилось. Как и вообще всё обучение в храме.

— Так если ей нравилось быть избранной Вирджинии, чтож она тогда разве что сама на меня не набросилась?

— Ей нравилось быть в храме, где молитва о душевном равновесии за счёт бонусов от святого места и «самодисциплины торжественности» может довести до множественного оргазма. А как её из храма выслали, так сразу и разонравилось. Я же говорила, что у меня с ней больше сходств, чем различий.

— Так, подожди, а эти «волшебники» и в детских сказках всеми подробностями сверкают?

— Нет, зачем. Просто — могучий волшебник, и всё.

— А остальные ведьмы-колдуны чем от волшебников отличаются?

— Ну, сложно так с ходу сказать, они же все разные.

— А волшебники одинаковые?

— Да, только увеличиваются и всё. Для Кресании это был шок, когда она узнала об эротическом подтексте сказок. Да и я, честно говоря, не готова была увидеть такое в живую.