Приключения Мишки Мочалкина

— Собака! У лисы хвост пушистей…

Глеб беспомощно посмотрел на того, на другого и вдруг заплакал:

— Ну и что ж… хвост!.. Значит… раз у нее… хвост не такой… пушистый… значит, и подыхай она, да?.. Значит, лис — жалеть, а собака… пускай подыхает, да?.. Раз у нее хво-о-ост…

— Да постой ты… — сжалился Большой. — Перестань выть… Расскажи толком, почему она должна подохнуть?

— Она хорошая… только старая… — всхлипывал Глеб. А теперь ее хотят утопить, говорят — не нужна.

— Кто?

— Да мои… Пускай она у вас поживет, а? Я ей буду корм носить… Пускай она будет считаться волком или лисой?.. Она вон какая рыжая, как лиса… Может, она и есть лиса, только никто не знает, а? Я вам все помогать буду…

— Давайте, ребята, возьмем! — сказал Сема, неизвестно как здесь оказавшийся. — Пусть будет! Жалко собаку!

Все уставились на него, удивленные его неожиданным, как по волшебству, появлением.

— Ты ж дичаешь… — как бы не веря своим глазам, сказал полковник.

— Да ну, что ты! — ответил, ничуть не смутившись, Сема. — Я, правда, хотел было для смеха удалиться в леса, жить тихо, в глуши, да разве у нас — глушь? Вот по другим дорогам — там глушь! А тут — девчонки дразнятся, осы-паразиты… Так ты, — обратился он к Глебу, — можешь отвести свою собаку вон за тот сарайчик, там пустая будка есть, а то утопят ее, чего хорошего? Володька, верно?

Володька кивнул:

— Конечно!

Глеб моментально вытер слезы, отвязал собаку и повел ее за сарай. За ним пошел Хвостиков.

А Сема, увидев заводских ребят, которые кончили прилаживать колесо и сейчас пробовали тележку, катая ее по двору, бросился их приветствовать:

— Здорово, братцы! Давно я вас не видал! Как вы там? В футбол все играете?

— Играем, — сказал один из заводских. — А вы?

— И мы! Может, сразимся?

— А когда?

— Да в будущий выходной… Эй вы! — Как ни в чем не бывало, крикнул Сема метизам и лягушам. — Заводские нашу сборную вызывают. Примем?

— А что? — сказал Большой. — Попробуем, померяемся!..

— Давай!

— Принимаем! — заорали метизы и лягуши.

— А я можно буду судьей? — воскликнул Володька. — Вы не думайте… Я по телевизору все правила изучил, и на стадион меня сколько раз возили…

— Ну что ж… — сказал заводской. — Значит, мы о судье уж договариваться не будем!.. Судья — ваш… Значит — следующее воскресенье, в десять утра мы к вам приезжаем… А сейчас — пока.

И заводские отправились восвояси, а метизы и лягуши начали составлять сборную команду. Команде полагалось быть сильной, и потому отбор велся строгий и сопровождался таким гамом, что пришла Мария Антоновна.

— Чего надрываетесь? Клад, что ли, нашли, поделить не можете?

— Да вроде этого… — сказал туманно Сема…

— Ну, пустые люди… — начала было Мария Антоновна, но тут увидела своего Глебушку, который появился из-за сарая, и закричала:

— Глебушка! Ты-ы здесь зачем? А я его ищу! Эт-то что тебе за компания? А ну, марш домой!

— Не пойду! — отрывисто сказал Глеб и начал отступать в глубь сада.

— Ну, приди, приди… — пообещала Мария Антоновна, а упорный Глеб еще раз воскликнул:

— Не боюсь! — И скрылся в чаще терна…

Футболисты орали и галдели, Володька кричал громче всех, а на Мишку никто не обращал внимания. Он потрогал воду в аквариуме. Она была мутная и теплая. Тогда Мишка взял ведерко и отправился на пруд за свежей.

Недалеко от Володькиной дачи он наткнулся на Люлика и Меркушку. Взъерошенные, вывалявшиеся в пыли, со следами слез на грязных щеках, они, к удивлению Мишки, сидели рядышком и дружески беседовали.

— Вы чего это? — удивился Мишка.

Люлик и Меркушка оглядели себя, и Люлик объяснил:

— Ничего. Просто у нас был маленький бой! Надо ж было додраться…

— Ну и как? Додрались? Меркушка и Люлик оба враз кивнули.

— Ну и кто кого?

— Никто никого! — сказал Люлик. — Меркушка, оказывается, очень сильный! Ка-ак дал мне по уху!

— И Люлик сильный! — великодушно сказал Меркушка. — Очень шею больно. А сейчас мы разговариваем про негритят, а потом пойдем одну вещь смотреть…

Мишка пошел дальше, а Люлик крикнул ему вслед:

— Мы знаешь что будем на футболе? Мячи подавать!

Возле дачи Марии Антоновны, у забора. Мишка увидел Хвостикова и Глеба. Они смотрели в щелочку на индюшат. Хвостиков размахивал руками, что-то горячо объяснял Глебу, а тот кивал головой — соглашался. Потом Хвостиков замолчал, и оба приникли к щели. По их озабоченному виду можно было определить, что индюшатам предстоит еще много неприятностей.