Приключения историка

А Тоня продолжала рассказ: «Каждое утро фрау Шайде решительно входила в класс и начинала занятие с ругани с одним из учеников». При этих словах Тоня многозначительно посмотрела на Израэля. «Она уже в начале дня, не стесняясь, говорила всё, что думала о наших умственных способностях». «Ну, да, – рассуждал про себя Андрей. – Учительница была убеждена, что новый учебный день ничего не исправит. Сколько д….а не учи, он д….ом и останется!»

А Тоня рассказывала, какие изменения происходили с фрау Шайде во время такой словесной разминки в течение получаса: черты лица учительницы грубели, светло-русые волосы становились растрёпанными, и сначала у неё на губах выступала пена, а затем она летела на учащихся, сидящих за первой партой. Поэтому Тоня всегда старалась наблюдать за происходящим издалека. И в эти моменты она честно не понимала учительницу. «Если она нас презирает, – задавала Тоня вопрос слушателям, – то для кого каждый день наряжается?» Фрау Шайде в одежде предпочитала брючные костюмы разных цветов с белым топом. Вероятно, потому, что они подчеркивали стройность фигуры.

«Красная шапочка»

В один из дней фрау Шайде раздала листы с текстом сказки «Красная шапочка» братьев Гримм. Тоня достала толстый словарь и стала переводить первое предложение, слово за словом.

«Es war einmal eine kleine s"usse Dirne…»

На седьмом слове Тоня споткнулась. В словаре было написано, что слово Dirne переводится как проститутка. «Простите как? Именно так? Получается, – Тоня ужаснулась, – сказка о Красной Шапочке – это сказка про п…, девушку низкой социальной ответственности? И это та сказка, которую мне в детстве много раз рассказывала бабушка, а потом не раз читала я сама, это сказка о п…?» Тоня понимала о чем идёт речь, но хоть и в мыслях она не могла произнести это слово.

Даже спустя много лет, рассказывая об этом, Тоня покраснела.

Она доела помидор, вытерла кончики пальцев салфеткой и заправила, выбившуюся прядь каштановых волос за ухо. Провела указательным и большим пальцами над верхней губой и дальше до подбородка, будто поглаживая отсутствующие усы. Потеребила расстегнутый ворот блузки в крупную разноцветную клетку. Провела с усилием ладонями несколько раз по бедрам в синих джинсах. «Вы понимаете, – продолжала она, – тут я ещё больше встревожилась, когда вспомнила, что после перевода сказки на русский язык каждый ученик будет читать вслух по одному предложению. Друг за другом всю сказку. И тогда я подумала: «А если фрау Шайде попросит меня начать чтение и мне надо будет произнести это слово. Ну, которое по-русски на букву п, а по-немецки на букву D?» Эта мысль придала мне решительности, и я подняла руку».

– Фрау Шайде, – обратилась Тоня. – Скажите, пожалуйста, как переводится слово Dirne? У меня в словаре дается перевод. Мне так это слово и переводить?

Вопрос Тони к преподавательнице сыграл роль красной тряпки. Ученики стали друг у друга спрашивать, о чём идёт речь. И когда они ознакомились с вариантом перевода, предложенным в словаре, то дружно заржали. Учительница в первый раз покраснела. Нет, не от смущения как Тоня, а от неловкости перед необходимостью объяснения. В её глазах это было равносильно оправданию и умалению. Это ещё больше раззадорило учеников. Впервые они увидели высокомерную фрау Шайде растерянной.

– Dirne – это устаревшее слово, означающее молодую незамужнюю девушку, – через силу выдавила учительница.

– Однако девушка по-немецки будет M"adchen или Fr"aulein, – не согласилась Тоня. – Даже если раньше Dirne и обозначало девушку, то почему слово поменяло своё значение? – продолжала выспрашивать Тоня.

– Смысл слова изменился в XIX веке. С тех пор много воды утекло, – фрау Шайде попыталась закончить неприятный разговор.

– А может быть, её потому так назвали, что у неё была красная шапочка, как цвет фонарей в известных кварталах? – высказала своё предположение Тоня.

– По-моему, название квартала красных фонарей возникло в XIX веке. А сказка появилась на несколько веков раньше, – возразила учительница. – Поэтому совпадение совершенно случайно. Всё, хватит об этом! – положила она конец обсуждению и приказала, обращаясь ко всем ученикам. – Здесь в тексте это слово означает девушка, и продолжайте переводить дальше!

Однако, Тоня не могла прекратить думать о неожиданном взгляде на сказку. «Вопросы роились у меня в голове, – рассказывала она. – В одной немецкой деревне жили мать и дочь. Мужчин в семье не было. Следовательно, – делала я вывод, – в сказке речь идёт о матери-одиночке. Как же тогда она обеспечивала пропитанием себя и дочь?

И отсюда вытекает другой вопрос, – размышляла я. – А был ли у девочки отец? Если да, то почему ничего не говорится о его родителях и других родственниках по отцовской линии? Они вполне могли помогать вдове с ребенком.