Приключение знатного холостяка

– Благодарю вас, – сказал мой пациент, – но я почувствовал себя новым человеком, когда доктор сделал мне перевязку, а ваш завтрак, думается, довершил лечение. Я постараюсь занять как можно меньше вашего драгоценного времени, а потому сразу приступлю к рассказу о том, что со мной приключилось.

Холмс сидел в своем глубоком кресле, утомленно полуопустив тяжелые веки – поза, которая маскировала его проницательную и энергичную натуру, – а я сидел напротив него, и мы молча слушали странную историю, которую подробно излагал нам наш посетитель.

– Вам следует знать, что я сирота, холостяк и живу один в лондонской квартире. По профессии я инженер-гидравлик и приобрел большой опыт в своей работе за семь лет, пока состоял в учениках в известной фирме «Веннер и Майтсон» в Гринвиче. Два года назад, завершив срок своего ученичества, а кроме того, унаследовав приличную сумму денег после кончины моего отца, я решил открыть свое дело и снял мастерскую на Виктория-стрит.

Полагаю, для всех начало независимой деятельности оборачивается тяжким испытанием. А для меня оно оказалось даже очень тяжким. В течение двух лет мне выпали только три консультации и один небольшой заказ, и это абсолютно все, что принесла мне моя профессия. Общий мой заработок составил двадцать семь фунтов десять шиллингов. Каждый день с девяти часов утра и до четырех я ждал в моей крохотной конторе, все более утрачивая надежду, пока не начал думать, что никакой работы мне никогда не дождаться.

Однако вчера, когда я уже собрался уйти из конторы, вошел мой клерк и доложил, что меня хочет видеть по делу какой-то джентльмен. Он подал мне карточку с выгравированной на ней надписью «полковник Лизандер Старк». Следом за ним вошел и сам полковник, человек выше среднего роста, но на редкость худой. По-моему, я в жизни не видел столь худого мужчину. Его лицо резко сужалось к носу и подбородку, а кожа щек туго обтягивала торчащие скулы. Однако худоба казалась его природной особенностью, а не следствием болезни, так как глаза у него были ясными, походка энергичной, а осанка внушительной. Одет он был просто, но респектабельно, а его возраст, на мой взгляд, был ближе к сорока, чем к тридцати.

«Мистер Хэзерли, – сказал он с чуть немецким акцентом, – вас мне рекомендовали как человека не только опытного в своей профессии, но и умеющего хранить доверенные ему секреты».

Я поклонился, чувствуя себя польщенным, как был бы польщен на моем месте любой молодой человек.

«Могу ли я спросить, кто дал мне такую превосходную рекомендацию?»

«Ну, будет, пожалуй, лучше, если пока я вам не отвечу. Из того же источника я знаю, что вы сирота, холостяк и живете в Лондоне один».

«Совершенно верно, – ответил я. – Но вы извините меня, если я скажу, что не вижу, какое отношение это имеет к моей профессиональной квалификации. Ведь, насколько я понял, вы желали поговорить со мной на профессиональную тему?»

«Разумеется. Но вы убедитесь, что все сказанное мной имеет отношение к делу. Я намерен предложить вам профессиональный заказ, но необходима абсолютная секретность – АБСОЛЮТНАЯ секретность, вы понимаете, и, естественно, в этом надежнее положиться на одинокого холостяка, чем на человека, живущего в окружении членов своей семьи».

«Если я дам обещание хранить тайну, – сказал я, – вы можете быть абсолютно уверены, что я его сдержу».

Пока я говорил, он не спускал с меня глаз, и я никогда еще не видел такого подозрительного и сверлящего взгляда.

«Так, значит, вы обещаете?» – сказал он наконец.

«Да, я обещаю».

«Абсолютное и полное молчание до, во время и после? Никаких упоминаний устно или письменно?»

«Я уже дал вам слово».

«Очень хорошо». – Внезапно он вскочил, молниеносно метнулся через комнату и распахнул дверь. Коридор за ней был пуст.

«Все в порядке, – сказал он, возвращаясь. – Я знаю, какое любопытство вызывают у клерков дела их хозяев. Теперь мы можем поговорить безопасно. – Он придвинул кресло почти вплотную к моему и вновь уставился на меня тем же взыскующим взглядом. Странные выходки этого человека без плоти пробудили во мне отвращение и что-то похожее на страх. Даже опасение лишиться клиента не помогло мне скрыть нетерпение.

«Прошу, изложите, что вам требуется, сэр, – сказал я. – Мое время дорого».

Да простит мне Небо эту мою последнюю фразу, но она вырвалась у меня сама собой.

«Пятьдесят гиней за одну ночь работы вас устроят?» – спросил он.

«И очень».

«Я сказал: одна ночь работы, но «один час» было бы точнее. Мне просто требуется ваше мнение о гидравлической штампующей машине, в которой что-то разладилось. Если вы покажете нам, в чем помеха, мы без задержки сами ее устраним. Что вы думаете о таком заказе?»

«Работа выглядит не сложной, а оплата очень щедрой».

«Именно так. Мы хотим, чтобы вы приехали с последним поездом».

«Куда?»

«В Эйфорд в Беркшире. Местечко вблизи границы с Оксфордширом и милях в семи от Ридинга. Поезд с Паддингтонского вокзала доставит вас туда примерно в одиннадцать пятнадцать».

«Хорошо».

«Я приеду в карете встретить вас».

«Значит, надо будет еще куда-то ехать?»