Приключение собаки

— Выйдите отсюда, сэр! — сказал лейтенант, задрожав под этим упорным взглядом.

— Не прикажете ли разузнать, как этот проклятый нож попал туда?

— Не нужно! Делайте ваше дело, сэр, и не вмешивайтесь туда, где вас не спрашивают! Я имею большое желание выпороть вас за вашу небрежность!

«Хм! Вот это было бы мило!» — подумал Костлявый, запирая за собою дверь.

Чувство ненависти и жажда мести по отношению к Костлявому теперь с удвоенной силой закипала в груди Ванслиперкена, и, чувствуя себя в руках этого мальчишки, он жалел об одном, что ему не удалось утопить его.

«Погоди! Я его еще доконаю!» — думал лейтенант и, позабыв о том, что он бреется, так сильно полоснул себя бритвой по щеке, что чуть было не отрезал себе пол-лица.

Окончив свой туалет, Ванслиперкен потребовал завтрак, затем вышел на палубу и, убедившись, что погода стоит хорошая, приказал продолжать окраску судна, а сам отправился на берег — узнать в адмиралтействе, не будет ли ему каких-нибудь новых распоряжений.

Идя по улице, он заметил, что какая-то очень хорошенькая женщина то обгоняла его, от отставала, то снова нагоняла. Хотя Ванслиперкен всегда избегал подобного рода приключений, так как они неизбежно вовлекают в расходы, но, глядя на эту незнакомку, от души пожалел, что почтенная вдова Вандерслуш не похожа на нее.

— Право, мне кажется, что я заблудилась! — произнесла хорошенькая женщина, поравнявшись с лейтенантом. — Не можете ли вы указать мне, где находится Кастель-Стрит? Я положительно не найду дороги домой!

Кастель-Стрит была одна из лучших аристократических улиц города, как это было известно лейтенанту, и молодая особа смотрела так прилично, была так нарядна, что все это несколько обнадежило его. Он любезно подал ей руку, предложив вместе проводить ее до дому. После некоторого колебания и жеманства красавица согласилась, а когда они остановились у ее дверей, ей не оставалось ничего более, как пригласить его войти. Лейтенант Ванслиперкен, никогда не бывавший в хорошем обществе, был поражен роскошной обстановкой и богатым убранством квартиры. Прекрасная незнакомка рассказала ему, что она вдова, жаловалась на судьбу одиноких женщин, которых все обманывают; дала ему понять, что она очень богата и, когда он, просидев у нее с четверть часа, стал уходить, просила его навещать ее, наградив на прощанье таким взглядом, что лейтенант долго не мог забыть его.

Эта веселая и очаровательная вдовушка оказалась Нанси Корбетт, которая по совету леди Алисы разыграла всю эту комедию. На основании полученных от Могги сведений относительно характера Ванслиперкена, которого та описывала как человека жадного до денег и притом малодушного труса, контрабандисты, чтобы залучить его в свой лагерь, решили не только подкупить его деньгами, но прибегнуть еще и к другому, не менее сильному средству, чтобы заставить изменять своему государю.

И они действительно не ошиблись в своих расчетах. Конечно, предложи они ему прямо и открыто даже очень крупную сумму, чтобы он передался на их сторону, Ванслиперкен, при всей своей жадности, не решился бы на такой шаг из трусости и боязни, тогда как таким путем он становился более доверчив, не подозревая в этом никакой предумышленной цели и видя только ряд случайностей.

Имея своих агентов в Гаге, якобиты должны были поддерживать с ними постоянные сношения, а в то время это было крайне затруднительно; куттер же «Юнгфрау» очень часто посылался Гагу. Стало быть, завербовав Ванслиперкена, можно не только с полной безопасностью отправлять туда письма и депеши, но и сами агенты могли с полной безопасностью под его флагом переправляться в Англию.

Нанси, как оказалось, действовала как нельзя более удачно, так как лейтенант, выйдя от нее, мысленно решил послать вдову Вандерслуш ко всем чертям, если только он будет иметь успех у этой вдовушки, которая была настолько же прекрасна, насколько богата.

Вернувшись на судно, он заперся в своей каюте и, лаская свою собаку, приговаривал: «Подожди, моя бедная собака, твой барин заберет себе теперь такую вдовушку, что всякий ему позавидует; и она не потребует, чтобы я принес твой труп к ее порогу!»

При следующем посещении прекрасная вдовушка была еще очаровательнее, доверчиво советовалась с ним о своих денежных делах, говорила о своей семье, что ожидает к себе брата, который, однако, должен приехать тайно, так как состоит при дворе изгнанного короля Якова II, и явно высказывала свою приверженность дому Стюартов. Но ее политические убеждения, по-видимому, мало тревожили лейтенанта, а очаровательная вдовушка с каждым разом была милее, добрее и любезнее, вследствие чего Ванслиперкен, наконец, не выдержал и признался ей в своих чувствах.

Вдовушка краснела, потупляла глазки, говорила, что все это так неожиданно для нее, что она не может решиться дать ему немедленно ответ, но при этом была еще милее, еще ласковее.