Приходи в полночь

– А среди них есть женщины до тридцати лет, чьи работы привлекли внимание всего психологического сообщества? Есть ли среди них такие, что пишут книгу-руководство о психологическом тестировании? Кроме того, я хочу, чтобы моим экспертом была именно женщина. Ведь Монтера избил женщину.

– Его обвиняют в том, что он убил свою подружку, – напомнила Ли. – А если ты забыл, то и меня чуть не избили вчера, когда я пыталась успеть на встречу с ним. Между прочим, твой помощник не сообразил, что студия Ника Монтеры находится в самом центре баррио.

– Одна из его студий. Еще одна у него в Коулдуотер-Кэньоне. Это была наша ошибка, – галантно признал Доусон, воздержавшись от напоминания, что Ли предприняла эту поездку без сопровождения. – Я устрою так, что Монтера сам придет в твой офис.

Ли оставалась непреклонной:

– Я не согласна, Доусон. У меня нет опыта выступлений в качестве свидетеля-эксперта, а то, что мы с тобой помолвлены, может подорвать ко мне доверие присяжных. – На самом деле Ли не была столь неопытна, как заявляла. Ее наставник Карл Джонсон, человек, вместе с которым она составила «Руководство по арт-терапии Джонсона – Раппапорт», неоднократно пользовался их тестом, будучи свидетелем-экспертом, и благодаря ему Ли отлично представляла себе весь процесс.

– Ты создательница уникальной диагностической техники. Этого достаточно для доверия. Ну же, Ли. – Доусон показал ей наполовину пустую бутылку пива: – Я даже отдам тебе остатки моей «Короны».

Ли посмотрела на только что расположившуюся рядом пару, брюнетку за сорок с пышным бюстом, на чей вкус в отношении одежды повлиял просмотр слишком большого числа фильмов с участием Джейн Расселл, и более молодого мужчину с бронзовым загаром и мускулистой шеей. Хотя ни один из них не смотрел на Ли, их явно заинтересовала небольшая драма по соседству.

– Доусон, ты меня не слушаешь, – едва слышно, но с нажимом упрекнула жениха Ли. – Я тебе уже сказала, что не хочу браться за это дело. Я сказала «нет», Доусон. Нет! Ты Должен считаться с этим.

– Я считаюсь, Ли. Ладно, если не хочешь тестировать его, я найду кого-нибудь другого, одного из этих психиатров, кого в нашей конторе годами держат на подхвате.

Ли улыбнулась, довольная, но все еще оставаясь начеку. Она обожала Доусона, но недавно поняла, что у него очень много общего с ее матерью. Они оба люди, которые любят покомандовать и умеют навязать свою волю с таким искусством, что вы даже не замечаете, как вами «управляют». Они редко сдаются и почти всегда получают то, чего хотят. Несколько лет назад Ли с матерью достигли нелегкого перемирия, и ей не хотелось снова отвоевывать свою независимость. Поэтому, когда ее жених капитулировал, она почувствовала некоторое облегчение. Возможно, это значит, что ей не придется выходить замуж за свою мать.

Метрдотель появился снова и склонился над соседним столиком, чтобы принять заказ у новой пары. У Ли было искушение посоветовать им воздержаться от змеи под красным соусом. Но она беспокоилась напрасно.

– Утка по-индейски для обоих, – сказал мужчина с бронзовым загаром. – И не забудьте овощи.

– У меня никогда не было никого, похожего на него. Секс был просто сверхъестественным.

Нахмурившись, Ли оторвалась от журнальной статьи, которую читала, крутя педали своего велосипеда-тренажера. Работал телевизор, и потрясающая рыжеволосая женщина давала интервью в пятичасовых новостях. Ли отчаянно пыталась сосредоточиться на статье. Это было ключевое исследование для ее книги, анализ агрессивных фантазий подростков-мальчиков, но книга не могла состязаться со сверхъестественным сексом. По-видимому, рыжая пела дифирамбы своему бывшему другу.

Заинтригованная, Ли смахнула со лба влажные волосы и стала прислушиваться сквозь позвякивание и постукивание колес велосипеда.

– Разумеется, я не верю, что он кого-то убил, – настаивала женщина. – Он во многом порочный мужчина – в хорошем смысле, если хотите знать мое мнение, а вы, конечно, хотите, иначе не стали бы со мной беседовать. Но он не убийца. Готова дать голову на отсечение.

Ли вытерла пот со лба. Она чувствовала, как в ней все замирает, появляется ощущение полного спокойствия, которое охватывало ее, когда просыпалось воображение. Она так много занималась созданием теста, ставившего науку выше субъективных мнений, что давно отказалась доверять голосу интуиции. Но что-то вдруг заставило этот голос заговорить. И причиной была эта рыжеволосая женщина.

– Вы когда-нибудь его боялись? – спросил журналист-мужчина, поднося микрофон к блестящим, персикового цвета губам женщины.

– О, всегда! – Ее голубые глаза искрились смехом.

– Почему? Что он делал?